— Как тебя зовут, милок?
— Визи, — ответил тот. — Соломон Визи. — Он выпил второй стакан, не отрывая глаз от громадной расщелины, разделявшей ее груди. Он явно дрожал — такое сильное испытывал возбуждение.
— Ну, Соломон, что ты можешь сказать о себе? — спросила она.
— Немного, — ответил он.
— Ладно. Ты и выглядишь не слишком-то намного, — сказала она. — Но это не имеет значения. Что ты дашь, чтобы провести время с Большой Тилди?
— Много дам, — сказал Визи. У него был такой вид, будто он и в самом деле мог много дать.
— Но есть ли у тебя столько много, вот вопрос, — сказала она.
— О, можешь не беспокоиться. Тилди взглянула на Инмана.
— Хочешь тоже пойти с нами? — спросила она.
— Идите вдвоем, — ответил Инман.
Однако, прежде чем они ушли, какой-то человек в засаленной кожаной куртке, звякая шпорами, подошел к их столу с другой половины комнаты и положил руку на плечо Тилди. У него на виске было красное родимое пятно, выглядел он здорово выпившим. Первое, что сделал Инман, — оценил, как тот вооружен. Револьвер на одном бедре, нож в ножнах на другом, какая-то дубинка висела на поясном ремне возле пряжки. Мужчина посмотрел сверху вниз на Тилди и сказал:
— Пойдем к нам, большая задница. Кое-кто из парней хочет с тобой договориться. — Он дернул ее за плечо.
— Я договорилась здесь, — сказала она. Гуртовщик взглянул на Визи и ухмыльнулся:
— Этот парнишка не против.
При этих словах Визи, вскочив со стула, вытащил кольт из-под полы сюртука и хотел ткнуть стволом в живот незнакомца, но так медленно действовал и так очевидно обозначил свои намерения, что, когда револьверное дуло поднялось до нужного уровня, тот уже успел выхватить свое оружие. Он вытянул руку, и дуло его револьвера оказалось на расстоянии пальца от носа Визи.
Рука Визи неуверенно качнулась, и ствол его кольта опустился, так что если бы он выстрелил, то попал бы лишь в ногу противника.
— Убери револьвер, — сказал Инман.
Оба перевели взгляд на него, и как только они отвлеклись, Тилди выхватила кольт из руки Визи.
Гуртовщик взглянул на Визи и презрительно скривил губы.
— Ты собака, жрущая дерьмо, — сказал он Тилди. Потом процедил, обращаясь к Визи: — Она просто спасает свою задницу.
Рассчитывает, что, если я убью безоружного, меня покарает закон.
Визи заявил, не обращаясь ни к кому в отдельности:
— Я хочу, чтобы мне вернули оружие.
— Заткнись, — сказал ему Инман. Он говорил, обращаясь к Визи, но не спускал глаз с незнакомца, держащего в руке револьвер.
— И не собираюсь, — сказал тот. Инман промолчал.
Гуртовщик все еще держал револьвер, нацеленный в голову Визи, и, кажется, не было способа прекратить их ссору.
— Думаю, нужно задать тебе хорошую взбучку, — сказал он, чуть двинув ствол в лицо Визи.
— Эй, — произнес Инман.
Незнакомец взглянул в его сторону. «Ламет» лежал на столе, и рука Инмана накрывала его сверху.
Указательным пальцем свободной руки Инман показал, чтобы он отошел прочь.
Гуртовщик долго стоял, глядя на «ламет», и чем дольше он смотрел, тем спокойнее становился Инман. Наконец незнакомец засунул в кобуру свой револьвер и с ворчанием отошел, затем присоединился к своей компании и вышел за дверь.
— Отдай мне его, — сказал Инман, обращаясь к Тилди. Она протянула ему кольт, и он сунул револьвер за пояс.
— Ты что, добиваешься, чтобы нас обоих убили? — спросил Инман у священника.
— Вовсе нет, — ответил Визи. — Нас было двое на одного.
— Нет, не так. Не рассчитывай на мою поддержку.
— Но, ты ведь меня поддержал.
— Повторяю, не рассчитывай на мою поддержку. В следующий раз я могу этого и не сделать.
Визи усмехнулся и сказал:
— Сдается мне, что так.
Затем они с Тилди поднялись и ушли; рука Визи слегка касалась того места, где у нее должна быть талия. Инман придвинул свой стул вплотную к стене так, чтобы никто не подошел к нему сзади. Он поднял пустой стакан и показал его мужчине в фартуке, который, похоже, был хозяином заведения.
— Это большой камин, — сказал Инман, когда тот подошел с бутылкой.
— Летом мы его побелили и поставили в него кровать. Нигде не увидишь такого отличного места для сна, — сказал тот.
— Что ж, наверное, — согласился Инман.
— Будете обедать?
— Да. Последние дни я обедал в лесу.
— Будет готово примерно через два часа. Когда день подошел к концу, в таверну вошли еще несколько путников. Двое стариков, направлявшихся в ближайший город, чтобы продать телегу с какими-то товарами. Седоволосый разносчик, толкавший перед собой тележку, наполненную кастрюлями, мотками с лентами, кружками, пузатыми бутылочками из коричневого стекла с настойкой опия и другими настоянными на спирту травяными настойками. И еще несколько странников. Все они уселись одной компанией за длинным столом, разговаривали и выпивали. С большой ностальгией они вспоминали былые времена, когда перегонялись большие гурты скота. Один из них сказал: «О, я прогнал через это место много коров». Другой вспомнил об огромных стадах гусей и уток, которые он сопровождал когда-то по этой дороге, и рассказал, что через каждые несколько дней они погружали лапы птиц в горячую смолу, а затем в песок, чтобы предохранить их перепонки от износа. У каждого было что рассказать.