88-й день (95-я Гал.
мксек) Дрейфа М31
15+6 ноября 3 ч уровня К10 (конференц-зал)
… добела раскаленное острие башни была вонзалось в тьму Шара;
в ней мощно жила иная Вселенная: рядом — и недостижимо далеко;
в их власти — и властвовала над ними.
Из доклада В.Д. Любарского
«Рентген-источники во Вселенной как области НПВ»
— … И снова уместно вспомнить изначальную идею покойного Валерьяна Вениаминовича, что Неоднородное Пространство-Время есть ОБЩИЙ случай Мира. Тогда мы без натуги согласимся с тем, что области такого пространства должны быть не только в Шаре, но и в обычной Вселенной . И даже как-то себя проявлять.
Так вот, они действительно есть, довольно обильны, мы давно видим их проявления — но не понимали. Хуже того: толковали, притягивая за уши черт знает что, — и делали вид, что понимаем.
Участки пространства с уменьшенными квантами h это… ни за что не догадаетесь, как говорил один Райкинский персонаж, — места, где обнаружены источники рентгеновского излучения. Я не без стыда сознаю, что сам мог понять это еще полгода назад, после первых наблюдений за звездами МВ, кои при больших К-сдвигах давали максимум излучения именно в рентгеновском диапазоне, а уж по мере сближения смещались в ультрафиолетовый и в оптический. Ведь проще пареной репы — а понадобилось такое немыслимое событие как Дрейф М31, чтобы сообразил!
Но по порядку. Источников рентгеновского излучения, «рентгеновских звезд» и «пульсаров», открыто в небесах за последние полвека многие сотни. Преимущественно в нашей Галактике, но есть и в ее спутниках: Большом и Малом Магеллановых Облаках — и (это заметьте особо!) в ядре Туманности Андромеды, коя ныне уже не в Андромеде.
Вы знаете, что рентгеновские лучи на Зенмле получают куда более сложным способом, чем оптические, кои дает и спичка, и лампочка, и костер, и что хотите. Поэтому и с толкованием рентгеновских звезд (Х-Солнц!) также вышло непросто. Тем более, что нормальное, по законам излучения: что это звезды с температурой в миллионы градусов, — явно не проходило. Для многих требовались СОТНИ миллионов градусов; и оптически в этом случае они должны пылать ярче сотни Сириусов — а этого нет.
Ну, и наплели кто во что горазд. Я это говорил студентам на лекциях — и вам скажу. Все эти нейтронные звезды, «черные дыры», гравитационные коллапсы в них межзвездного газа — высосаны из пальца. Если точнее, то не из пальца, а из писаний зловредного хохла-фантаста Владимира Савченко. В конце 50-х и в 60-х годах была весьма популярна его повесть «Черные звезды»: в ней обыгрывалось фантастическое вещество «нейтрид» (у нас в СССР, он же «нейтриум» у янки). Сплошь из нейтронов, ядерной плотности, термоядерный изолятор — и даже от аннигилятной вспышки — и так далее. Ну, фантаст, что с него возьмешь! Впрочем, расписано было очень убедительно, наукообразно.
Разумеется, ученая братия, физики, астрофизики, не подали вида, что им подарена мощная «кормушечная» идея. Наука питает фантастику, а не наоборот. Тут же как раз вышло наоборот. Тем не менее отсюда пошло суеверие, что нейтроны могут собраться в плотное тело, даже в звезду с небывалыми свойствами. И со второй половины 60-х такие «звезды» стали обнаруживать в небе… ну, если точнее, истолковывать в таком духе непонятные наблюдения; особенно для этого подошли рентген-источники.
Между тем сие как было фантастикой, так и осталось; факт скопления нейтронов в тело — то есть в количествах огромных, еще больших, нежели атомов и молекул в любом предмете, — экспериментально не подтвержден. Физики знают совершенно противоположное: ядра атомов с большим количеством нейтронов, где-то за сотню-полторы, НЕУСТОЙЧИВЫ и распадаются.
Или делятся. Какие уж из них звезды! Так что эту фантастику перенесли в честную науку астрофизику от беспомощности.
… И еще, само собой, от неприятия нового взгляда на квант h — как на событие — а особенно на то, что величины его во Вселеннной могут быть самые разные.
… Вот три общих особенности наблюдаемых рентген-источников. Ну, первая ясна из названия: вместо обычного света — Х-лучи; их частоты в ТЫСЯЧИ И ДЕСЯТКИ ТЫСЯЧ раз выше, чем у видимых лучей. Вторая: когда пересчитывают уловленную приборами плотность излучения — с учетом вероятной дистанции до рентген-звезды, сплошь и рядом выходит светимость в ТЫСЯЧИ И ДЕСЯТКИ ТЫСЯЧ раз больше, чем у обычных звезд; у Солнца, например. Третья: у переменных рентген-источников периоды пульсаций составляют от сотых долей секунды до полутора часов. Если сопоставить с обычными переменными звездами, периоды изменения яркости коих имеют величины от часов до лет, выйдет опять, что у рентген-пульсаров периоды В ТЫСЯЧИ И ДЕСЯТКИ ТЫСЯЧ раз короче.
Занятное единообразие, не правда ли? Нам, внедрявшимся в Меняющуюся Вселенную, где излучение всех светил, начиная даже от туманностей, смещено в К раз именно в рентген и ультрафиолет, не нужно далее много толковать. Но примерим это к обычной Большой Вселенной: возмем переменную оптическую звезду — или несколько разных — и поместим в область пространства с К от 1000 до десятков тысяч. (Кстати, у нас это самые рабочие пространства в Ловушках Михаила Аркадьевича.) И как мы воспримем приходящие от них лучи в обычном пространстве?