Впрочем, меняли свой свет-спектр и они.
… И над землей нашей светящее и греющее нас Солнце меняется от утра к вечеру: утром восходит желтое и большое, днем в высях малое и белое, на закате алое и снова большое… но это проделки атмосферы и оптический обман. Солнце наше какое было в неолите, таково и сейчас. Солнца же Бурова из МВ меняли вид свой над полигоном, потому что изменялись в течении своей Вселенской жизни, от младости к старости. И в следующий К-день так светило другое, новое.
Солнца были на раз. «Вечные» звезды на раз. Полигон-корыто, баржи, ящики НПВ-шлюзов, телескопы-Ловушки — и, главное, сами люди, работники Института были вечнее светил.
«Вечные» звезды на раз. Полигон-корыто, баржи, ящики НПВ-шлюзов, телескопы-Ловушки — и, главное, сами люди, работники Института были вечнее светил.
9.
Так протек день Пуска Солнц. Один-единственный день 7 октября.
Отсчет их — с единственным перерывом на 8 часов в Новогоднюю ночь (на 2880 солнц) — сохранится до конца. Даже когда на полигоне исчезнет еще не созданный Д-Материк.
А весь проект, если считать от идеи и первых расчетов, сделался за последние дни сентября и первую неделю октября; помножьте на среднее К24 для нескольких тысяч увлеченных и хорошо обеспеченных работников высоких квалификаций — и вы представите себе их труд.
Проблема — и какая! — была блестяще решена. И тем внушала надежду на решение остальных.
… Пусть там светит уже и 1206-е МВ-солнце — а Любарский сошел с ржавой НПВ-«Бригантины» с обтекателями, поднялся в «пецарий» отвлечься и размышлять. О Контакте, его расширении. Все возвращалось на круги своя, на проблемы своя.
Казусы с Меняющимися Солнцами породили Дискуссию о сверхновых; ее затеял Мендельзон. Но об этом позже.
«… Мне должно после долгой речи
и погулять, и отдохнуть.
Докончу после как-нибудь.» (А. Пушкин, «Евгений Онегин»)
Глава шестнадцатая. Лунотряс из Овечьего ущелья
Если наши ощущения иллюзорны, то вполне
возможно, что мир переживаний дождевого червя
богаче нашего. Если, к примеру, человека
перерезать пополам, все его ощущения сразу
сойдут на нет; у червя же они удвоятся.
К. Прутков-инженер. Афоризмы на «Если»
0.
Расчет Иерихонского, к которому он — в противоположность своим предыдущим изысканиям — не спешил привлечь внимание, был прост. Школярский расчетик, компьютера не надо.
Для К-Материка нужно вещество — камни таких же примерно размеров и толщин, как плиты нынешних земных материков, гранито-базальтовые; со средним удельным весом 3. Площадь миллион кв. километров да толща должна быть худо-бедно хотя бы с километр; это и объем с тем же числом, миллион кубических километров. В пересчете на массу 3*10^15 тонн. Три миллиарда миллионов тон. Чтоб вы мне все так были здоровеньки!
Это с одной стороны. С другой — вокруг нас не так и мало вещества; и как раз такого, каменистого, гранито-базальтового. Наша планета содержит 6*10^21 тонн его. Три миллиарда миллионов тонн это десятимиллионные доли ее массы, пустяк.
Но где взять, как?..
С третьей стороны, есть неподалеку Луна. Для нее это количество стотысячная доля, тоже мелочь. Но опять же: как взять?
Правда, Ловушки нового поколения могут дотянуться. Неловко, правда, там брать на виду у всех — но по нынешним хапежным временам можно.
«Да ну, буду я голову сушить!.. — сказал себе Шурик. — Мое дело считать, а не изобретать.»
Он потому и решил не делиться ни с кем этими расчетами-сомнениями, что они были столь просты. Каждый мог сам прикинуть — без компьютера. Не дураки.
Подобные расчеты проделал и Варфоломей Дормидонтович; и именно не включая компьютера, даже без бумажки, в уме. Тем более что нужные числа он знал напамять.
И тоже решил пока ничего никому не говорить. А то еще руки опустятся. Может, действительно, взыграет к нужному времени у кого-то спасительная «мысля».
Прикинул — и тоже в уме — сии комбинации чисел и Климов, астрофизик не хуже Любарского.
И он — молчком. Решил не поднимать тревогу, может, до чего-то еще дозреет сам. Или кто другой. Время пока терпело.
1.
День текущий 6.9664 октября
ИЛИ
7 окт 23 ч 11 мин Земли
369-й день Шара
N = N0 + 635846017 Шторм-циклов МВ
50-й день (54-я Гал. мксек) Дрейфа М31
Странно небо с неподвижными звездами
над застывшими скалами
… И вот снова они вдвоем, Бармалеич и Климов, Варфоломей Дормидонтович и Евдоким Афанасьич, Дуся и Варик, сокурсники (это молодит) и соратники — в Овечьем ущельи, почти как тогда в саду обсерватории КГУ. Тот же павильон с 20-дюймовым телескопом, но на фоне скал теперь. Есть и бутылочка, закусь.
Сейчас все-таки не август, а октябрь, ночью прохладно; оба в фуфайках и беретах. И напиток в бутылке покрепче, за 40 градусов — для сугреву.
И телескоп сей в окружении ЛОМов-ДС, двухступенчатых, «многомиллионников»; чрез них черт знает куда можно дотянуться и черт-те что там сделать. Максутовские белые жерла их направлены в разные стороны.
Однако пространственных линз над Овечьим ущельем, о чем подумывает Любарский, пока нет; этот проект столкнулся с трудностями.
У них большая программа на эту ночь, ради которой и остались в Овечьем Филиале. Прежде всего, конечно, наблюдать Дрейф М31. Там есть что; более всего ее, движущейся галактики, Вхождение. Сперва деформации и мерцания — вплоть до временных исчезновений; появляется она потом всякий раз на ином месте. Это открытие, сделанное Климовым, но не объвленное им, уже подтверждено другими наблюдателями. То есть просто сдeлано заново.