Но мы сплошь и рядом выбираем не между разумием и безумием, а между двумя безумиями. Между безумием обывателей, сексо-баксовым (у не- которых и власто-сексо-баксовым) — и безумием вселенским. Последнее явно предпочтительней: от него происходит любое творчество.»
Глава тридцать третья. Работа в ЛабДробДриб
«Мне вовсе в жизни не везется:
Совсем не та со мной пасется
Рогами в бок наподдает
И у другой меня крадет.
А той, скажите, сена ради,
Кому рогом наподдавать?
Та, у которой я украден,
Вполне другому может дать…»
(Цивилизация ГовЖивов, 4-й роман сериала)
1.
Поэтому же только
в день текущий 4,546 дек Или
5 декабря в 13 ч 6 мин сек Земли
426-й день Шара
108-й день (116-я гал. мксек) Дрейфа М31
5+ 81 декабря 21 ч на уровне 150
через 19.211 суток от Момента-0
в 735343200-й Шторм-цикл МВ
— когда у него стало получаться, Имярек пригласил Панкратова.
… И еще потому, что тот их способ Дистанционного Спектрального Анализа сейчас был нужен. Оба ценили, чтоб в экспериментах все было зримо или слышно (школа супругов Кюри). А куда уж зримее, когда образец светится, будучи смещен в большие К1, — нетронутый холодный испускает те же лучи, которые обычно выдает при сжигании в вольтовой дуге и по которым определяют его состав. Состав ясен, примеси известны и материал цел — и сжигать ничего не пришлось.
Так они с ВнешКольца анализировали состав глыб «открытки». Еще до Оживления ее.
В начальных опытах Имярека и состав-то был не важен.
Еще до Оживления ее.
В начальных опытах Имярека и состав-то был не важен. Весило иное: исходно под остриями и лезвиями электродов («НПВ-молотов») за толстым стеклом вакуумного колпака лежит и светится немного вещества, крупинка — неважно даже какого. Твердого. Затем полевой удар в миллионы вольт, на всю катушку верхний предел: метровый молниевый разряд через все изоляторы в гриллиандах и штырях, ясно, что больше не выжмешь.
И потом, после возврата в нормальное для крыши К150, в интервал зримого свечения… там сияет уже не крупица, а кучка; во много раз больше. Или лужица — в неудачных опытах, где Дробление давало настолько сильную радиоактивность, что от ее тепла сами вещества плавились. Вот эту кучку Нового вещества требовалось дистанционно анализировать.
(«Неудачные» — по взыскательному определению того же НетСурьеза. Сколь многие физики душу бы черту продали за такие «неудачи».)
Дробление с большой буквы — он так назвал процесс. («А то у них, видите ли, Сауна с большой, Столовая, где вкусно, много накладывают и платить не надо, с большой… хе!»)
Соответственно и бетонный ящик под прицелом ЛОМов — Лаборатория Дробления. А если короче и в духе Свифта, то ЛабДробДриб. Заглядывал Гулливер куда-то в похожее. Нет, серьезно.
2.
К этому времени НетСурьеза понял, что опасения преувеличены, страховать опыты в бункере нацеленными Ловушками не было нужды. А тем более держать там человека. Вселенная не против: валяйте.
Первые результаты он и показал освобожденному от «стремы» Панкратову.
— Ну? — сказал тот.
— Гну, — ответил НетСурьез. — Ты еще вякни: ну и что?
У него теперь выработался такой стиль общения. Он стал гордый.
— Объясни, — сказал Миша.
— Что объяснять! Кладем мало, получаем много. И не надо будет в МВ лезть за веществами, или за Марс, или в горы, сами наделаем.
— А законы сохранения?
— Чего?
— Да всего: энергии, вещества, импульсов…
— … носорогов во Вселенной… — НетСурьез сощурил голубые глазки.
— Может, и их. Вселенная велика. Так как с ними?
— Да-да, конечно! Как говорил великий помор Ломоносов: ежели где чего ковды прибудет, товды в другом месте стольки прибавится. Академическое «держать и не пущать».
— Вот именно. И наоборот.
НетСурьез постучал ладонью у локтя выразительно согнутой руки, показав, что для него все эти «ковды»-«товды».
— Хватит выпендриваться, расскажи толком.
— Понимаешь, главное дело, мы воспринимаем мир неправильно. Пространство не пустота. Настолько не, что там всего куда больше, чем в зримом мире. И частиц, и атомов. Дирак доказал 80 лет назад, а до сих пор не дошло. Важно уметь взять. Взять можно всяко: можно по Дираку, можно по Пецу…
И рассказал, как рвать «ядерные нити» на многие кусочки трилионным сверхкрутым НПВ.
Пока рассказывал, это были словеса. Но затем подвел к стенду, показал.
Извлекли образцы, смотрели, взвешивали. Впечатляло.
Хоть и впечатлило, но Панкратов вида не подал; критически осмотрел стенд.
— Электродная система многоступенчатой, до триллионных К, концентраций пространства-времени… моя, от ЛОМов, от ГиМ-3?
— Ага.
— А ты меня на шухера ставил.
Теперь НетСурьез сказал:
— Ну и что?
— Да нет, ничего.
Теперь НетСурьез сказал:
— Ну и что?
— Да нет, ничего. Используешь мои идеи, а меня на шухера…
— Вспомнил, спохватился! Весь Институт эти идеи гонит, пора привыкнуть.
Миша поднес к кучке под электродами счетчик Гейгера: тот сильно затрещал.
— Радиоактивны, куда они годны! Создашь — и распадутся.
— А ты хотел сразу стабильность, тишь да гладь после такого НПВ-удара! Надо искать режим. Взялись!
3.
В день текущий 7,367 дек Или
8 декабря в 8 ч 5 мин Земли
429-й день Шара
111-й день (120-я гал. мксек) Дрейфа М31