Это была совершенная ложь, но Рин не хотел говорить о ядерном реакторе. Он предполагал, что на эту тему среди выживших людей наложено табу.
— А кто работает на станции? — спросил барон Спранг. — Ведь, как я понял, элои на это не способны.
— Автоматы, — ответил Рин. — Под управлением программ. Элои, конечно, застыли в своем развитии, — «как и вы», — подумал он. — Но программы на базе самообучающиеся, они реагируют на все изменения во внешней среде и надежно защищают элоев. Но не только это. Программы сами, без всяких внешних причин, совершенствуют и себя, и оборудование, и базу. База, например, в настоящий момент имеет гораздо большие размеры, чем первоначально.
Барон нахмурился.
— Большие размеры? А откуда берутся строительные материалы?
— Со дна моря. Этим занимаются специальные роботы. Вы просто представить себе не можете, сколько в земной мантии полезных ископаемых!
Эта часть рассказа была абсолютной правдой.
— Вас воспитывали машины? — спросила баронесса. — С самого рождения?
Корабль снова накренился и завибрировал. Рин немного подождал, потом продолжил:
— Да, баронесса, хотя я считал их людьми. Программы выглядели и вели себя совершенно как люди, только их нельзя было потрогать.
— Они вас учили?
— Очень многому.
— А религиозное воспитание? — спросила баронесса. — Они учили вас слову Божьему?
— Да, я знаю, что такое религия. Меня познакомили со всеми основными верованиями.
— Но вы, конечно, христианин?
Рин помедлил, прежде чем ответить. Он давно заметил крестик на шее у баронессы. Ему уже было известно, что на «Властелине Мордреде» исповедуют христианство католического типа.
Ему уже было известно, что на «Властелине Мордреде» исповедуют христианство католического типа. Даже принцесса Андреа пожертвовала вчера утренними любовными утехами ради посещения церкви («Так ведь сегодня воскресенье», — непонимающе поглядела она на него, когда он спросил, зачем она туда идет).
Тщательно обдумав ответ, он произнес:
— Из всех религий наибольший интерес вызвало у меня христианство, но я не могу сказать, что я — христианин.
— Естественно, — сказала баронесса, — ведь машины не могли вас окрестить. — Она повернулась к герцогу. — Сир, как можно скорее велите кардиналу Флюку принять нашего гостя в лоно церкви!
Герцог замялся.
— Э?э?э… Ну разумеется, я поговорю с кардиналом… — И тут же снова постарался сменить тему. — Да, Робин, вы знаете, что меня еще удивляет? То, что элои, обнаружив, что с вами произошла ошибка, не исправили ее. Почему они не изменили вашу структуру, не превратили вас в элоя?
— Этическая Программа не разрешила.
— Этическая Программа?
Но как только Рин собрался объяснять, что такое Этическая Программа, как дверь без стука отворилась, и в столовую ворвался техник в сером мундире. Он поклонился одному герцогу и стал быстро докладывать:
— Сир, положение ухудшается. Главный пилот и главтех докладывают, что ситуация требует вашего присутствия на капитанском мостике.
По лицу герцога пробежала тень.
— Моего присутствия? Помилуй Бог, чем я могу помочь главным специалистам? В технических вопросах они имеют полную власть, и я им полностью доверяю.
— Сир… — начал техник и запнулся. Он оглядел сидящих за столом и продолжил: — Сир, боюсь, что я неточно выразился, когда сказал, что ситуация ухудшается. Она приближается к критической точке, за которой потребует решений, выходящих за пределы их компетенции.
Рин почувствовал, как принцесса Андреа снова схватила его за плечо. Баронесса перекрестилась, и леди Твила в точности воспроизвела ее движение. Герцог заметно побледнел. Рин тоже испугался. Первое, что пришло ему в голову, — бежать наверх и забраться в Той. Но он тут же оставил эту мысль. Во?первых, в одиночку ему туда не добраться, а во?вторых, даже если он и попадет наружу, его тут же сдует штормовым ветром. Нет, придется разделить общую участь.
Герцог поднялся из?за стола.
— Видимо, придется все?таки пойти, — мрачно сказал он.
Барон Спранг торопливо поднялся вслед за повелителем.
— Можно, я тоже пойду? — встрял Рин. — Я еще не бывал на капитанском мостике.
Андреа потянула его за рукав, но он не обратил на это внимания. Герцог, явно думая о другом, механически кивнул. Рин встал, но Андреа вцепилась в него и не захотела отпускать.
— Ты меня бросаешь? Пожалуйста, не уходи, Робин!
— Я ненадолго, — стал он ее утешать. — Может быть, я сумею чем?нибудь помочь.
Принц усмехнулся.
— Конечно, сумеете. Вы же знаете тайны Старой Науки. Вам ничего не стоит быстренько починить наш двигатель, и мы будем спасены. А вот мне, бедному?несчастному невежде, придется остаться в обществе милых дам и весело провести время, не зная, сколько его еще нам осталось.
И он потянулся к бутылке. Его поведение показалось Рину достойным, а самообладание — похвальным, но потом несколько испортили впечатление дрожащие руки, со стуком наливавшие вино из бутылки в бокал.
В редкие минуты отдыха от любовных занятий Рин успел совершить несколько экскурсий по кораблю. Андреа с удовольствием показала ему аристократический район, но дальше идти не захотела. Пришлось прибегнуть к услугам барона Спранга, который приставил к нему гида и вооруженного стража (каковы были функции последнего, Рин так и не понял, но все это показалось ему весьма подозрительным).
Рин знал, что большую часть объема Небесного Властелина занимают огромные газовые накопители, но оставшегося пространства с лихвой хватало для жизни многочисленной команды. В основном люди жили внизу, на нижней палубе; там жило большинство свободных и рабов. Там были их каюты, маленькие фабрики, магазины, оружейные мастерские, гидропонические сады и луга для домашних животных: кур, свиней и коз (с которыми рабы зачастую жили под одной крышей). Все это находилось в центральных отсеках нижней палубы, а от центра отходили многочисленные запутанные коридоры, ведущие к орудийным установкам, к караульным помещениям и казармам. У Рина в мозгу сложилась пестрая картина человеческого улья, разделенного на соты газовыми накопителями. Если сложить длину всех коридоров, всех лестниц, лифтов, то получится, наверное, больше тысячи миль. Такое вот впечатление у него осталось от кратких прогулок по кораблю.