Один взгляд — и тонкие губы жителя пустыни скривила презрительная улыбка:
— Вот это и есть великий воин из Киммерии?.. — спросил он недоверчиво.
Обитатель комнаты полулежал, приткнувшись спиной к дальней стене, и чуть слышно посапывал во сне. Крупные руки были скрещены на животе, косматая всклокоченная голова свесилась на грудь. Единственной одеждой ему служила белая набедренная повязка, а на ногах красовались сандалии с дырами на подошвах. Все убранство комнаты составлял тонкий коврик.
— Он сказал, что его зовут Конан, — принялся объяснять хозяин гостиницы. Месяц назад он явился сюда, разодетый, точно туранский полководец. У него был великолепный конь, богатое седло, меч, лук, доспехи — словом, все как полагается. И деньги были… Он и давай тратить их направо и налево. Каждый вечер он играл в кости со своими приятелями и поил их вином. Когда деньги кончились, он проиграл и оружие, и коня, и все остальное. Теперь у него из имущества остались только жалкие лохмотья. Нынче утром я попытался было выкинуть его вон, но он отказался съезжать и еще пригрозил, что свернет мне шею. Вот я и решил — подожду-ка до вечера, пока явится стража с обходом: пускай его заберут!
— Значит, он просто воришка, — сказал Мулэй. — И притом глупый. Наверняка все то, с чем он прибыл сюда, было краденым. Какой из него воин?.. Ну, да я всяко должен его доставить… Ступай, хозяин, только оставь мне фонарь.
Коротышка выразительно передернул плечами и сделал как ему было сказано.
Мулэй повесил фонарь на деревянный гвоздь, присел на корточки подле спящего киммерийца и протянул руку, намереваясь тряхнуть его за плечо. И тут произошло неожиданное. В тот миг, когда его пальцы коснулись бронзовой кожи, снизу вверх выстрелила мускулистая рука и ухватила его за шею. Мулэй потянулся к кинжалу, но на рукояти оружия уже сомкнулась вторая рука киммерийца. Это была здоровенная мосластая лапа силищи невероятной. Одновременно варвар открыл глаза, и Мулэй невольно отметил про себя, что глаза были ясными и трезвыми.
Обычный человек, пожалуй, еще долго моргал бы на свет, тяжело соображая, что к чему. А этот… Мулэй знал, что парень не хитрил, прикидываясь спящим. Он действительно спал.
— Ты полагаешь, пес, меня так просто ограбить? — прорычал киммериец. Голос у него был низкий, и говорил он с резким акцентом.
Его рука сдавливала Мулэю горло, но тот умудрился выдавить даже с некоторым достоинством:
— А ты воображаешь, будто мне так уж нужна твоя засаленная набедренная повязка или прохудившиеся сандалии?..
Пальцы на его горле слегка ослабили хватку.
— Тогда какого рожна ты, собака, мне спать не даешь?
— Я пришел сюда, — сказал Мулэй, — чтобы отвести тебя к моей госпоже. Она хочет, чтобы ты исполнил для нее некоторое поручение, и обещает щедро заплатить за работу.
Киммериец выпустил его и поднялся на ноги. Он оказался выше ростом, чем ожидал житель пустыни.
— Что за поручение? Я согласен драться за деньги, но учти: я тебе не какой-нибудь там наемный убийца. И не дурак, которого легко провести…
Мулэй оправил одежду. Он был возмущен поведением киммерийца и в особенности тем, как тот позволил себе обращаться с его персоной. Он ответил:
— Моя госпожа сама скажет тебе, что ей надо. Идем.
Киммериец потянулся, разминая суставы.
— Я двое суток не ел, — сказал он. — У меня брюхо к спине прилипло. Какая служба с меня, если я от голода свалюсь по дороге?
— Я куплю тебе ужин, варвар, — проговорил Мулэй, весь содрогаясь внутри от ярости. — Пойдем вниз, и можешь есть, пока не треснешь.
— Не тресну, — ухмыляясь, успокоил его Конан. — Побеспокойся лучше, хватит ли у тебя денег заплатить за все, что я в себя запихну!
… Мулэй осторожно поскребся в двери покоев своей госпожи. Конан-киммериец сполна сдержал обещание: слопал столько, что хватило бы наесться троим, и по ходу обильного ужина значительно повеселел. Вот только вином его поить прежде разговора с госпожой Мулэй категорически отказался.
Когда они вернулись вдвоем в самую дорогую гостиницу Хоршемиша, ее хозяин воззрился на высоченного, практически голого варвара с изумлением, переходившим в откровенный ужас. Конану на мнение какого-то там горожанина было глубоко наплевать. Другое дело, его внешность могла произвести неблагоприятное впечатление на возможную нанимательницу…
На осторожный стук Мулэя отозвался женский голос:
— Войди.
Двое мужчин шагнули через порог.
— Госпожа, вот киммериец, которого ты пожелала видеть. Его зовут Конан,
С этими словами Мулэй отодвинулся в сторонку, и Конан уставился на женщину. Она была прекрасна. Черные волосы, ровно подстриженные над бровями, смуглая кожа, точеные черты аристократки. Большие черные глаза, густо обведенные сурьмой. Эта сурьма, украшения в виде змей и аскетические черные одеяния яснее ясного говорили, что перед Конаном была стигийка. Стигию киммериец не любил. Уж больно много там было колдунов и всякого древнего зла!
— Я — Хатор-Ка, — представилась женщина. — Подойди ближе.
Конан неохотно повиновался. Женщина обвела его неторопливым, внимательным взглядом, не пропустив ни единого дюйма плоти, начиная с пальцев ног и далее вверх. Чувствовалось, что она по достоинству оценила мускулистые бедра, поджарую талию, широкую грудь, сильные руки с широкими, жилистыми запястьями фехтовальщика.