И какой следует вывод?
Князь Андрей Сакульский порученную ему миссию с треском провалил!
Даже отца, и того вызволить не смог. Понадеялись на казну — а оно вон как получилось…
— В такой ситуации приличному человеку положено напиваться в стельку и падать под забор, — пробормотал Зверев. — Но у меня даже на это денег нет. Придется мучиться трезвостью…
До костра пришлось идти опять же два часа, и поесть Андрей смог только далеко за полдень. От плотного сытного кулеша тут же потянуло в дрему. Сон же для любого чародея не столько время отдыха, сколько ворота в иные места и измерения.
«Лютобор, — подумал Андрей. — С волхвом можно посоветоваться. Вдруг чего подскажет?»
На улице стоял день — однако старик, многие свои обряды проводивший ночью, имел привычку в светлое время покемарить.
Если повезет — можно попробовать войти прямо в его сон.
— Не трогайте меня пока, Никита, — откинулся на потник князь, — устал я что-то…
Андрей сосредоточился, избавляясь от волнений, останавливая мысли. Это упражнение он выполнял уже много раз, а потому все получилось с первой попытки. Полное расслабление, покойность, отсутствие каких-либо движений, ощущений во всем теле. Ничего материального — только душа, невесомость, тишина. Потом устремление вверх, к воображаемому свету. И когда внутри появляется ощущение тепла — можно уноситься к тому месту, какое тебя интересует.
При перемещении внутреннего взгляда полета не чувствуется. Ты не перемещаешься, ты сразу оказываешься там, где нужно. В пещере колдуна стоял привычный полумрак. Лютобор, негромко напевая, плел из тонких веточек небольшие туески. Три готовых уже стояли на столе, полные неведомых Звереву корешков размером с редиску, но только черных. Князь видел это сверху, словно паря под потолком, рядом с птичьей норой.
Ворон громко каркнул, слетел со своего гнезда, уселся на плечо волхва. Снова каркнул.
— Тут кто-то есть? — Лютобор поднял голову, прищурился. — Живой, мертвый?
Андрей опустился вниз, напрягся и волевым усилием толкнул крайний из сложенных прутиков. Тот скатился на пол.
— Шкодничаешь? Ты, что ли, отрок? — Зверев попытался столкнуть еще веточку, но волхв быстро прихлопнул ее ладонью: — Коли ты, чадо, то не тронь!
Андрей отступился. Чародей поднял руку, чуть выждал, потом кивнул:
— Понял я, одолела тебя кручина… Хочешь наставление мое услышать. Ладно, укладывайся не поспешая. Часа через два навещу.
Князь открыл глаза, потянулся и скомандовал холопу:
— Клади еще кулеша. Пускай кровь от головы к желудку побольше отольет. Мне это ныне весьма полезно.
После второй порции горячего варева глаза действительно стали слипаться. Андрей этому не препятствовал — накрылся халатом, расслабился, перед глазами мысленно пустил мерные волны с белыми, чуть желтоватыми гребешками. Поначалу он лишь созерцал бескрайнее море, потом его стало покачивать. Проваливаясь в дрему, сознание включилось в игру, и вот уже он плыл на надувной лодочке, растопырив в стороны несколько спиннингов — коротких, толстых, неуклюжих — и пять подсачеков. На удочки регулярно клевало — крупные красные поплавки то и дело ныряли в черную глубину. Андрей хватался за рукоять, подсекал, подматывал катушку — и каждый раз в последний момент рыба сходила. Он даже не успевал разглядеть, кто именно цеплялся за блесну. Хорошо хоть, забрасывать снасти было не нужно. Стоило отпустить катушку — как поплавок моментально оказывался на прежнем месте.
Разумеется, очень скоро Зверевым овладел азарт. Он забыл про то, что спит, лихорадочно хватался за спиннинги, стоило поплавку хотя бы дернуться. Не просто подсекал добычу, а рвал удочки со всей своей силы. Да только, к досаде, никак не мог ничего добиться.
— Эк тебя проняло, — укоризненно покачал головой Лютобор и оперся на посох, уткнув его кончик в пену на ближней волне. Море буянило, хлестало ветром, поднимало высокие валы — но чародея даже не покачивало. — Голодный, что ли?
— Да хоть бы глянуть, кто там блесну треплет… — в сердцах бросил в очередной раз обвисшую леску Андрей. — Обидно.
— Так ты подумай сперва, кого увидеть жаждешь, — посоветовал чародей. — Глядишь, и получится.
— Знать наперед — это уже неинтересно. — Андрей отвернулся от очередного запрыгавшего поплавка, зачерпнул воды, омыл лицо… и ничего не ощутил.
— Знать наперед — это уже неинтересно. — Андрей отвернулся от очередного запрыгавшего поплавка, зачерпнул воды, омыл лицо… и ничего не ощутил. Лютобор хмыкнул, стукнул посохом под ноги. Вода ответила деревянным стуком.
— Отчего кручина твоя, чадо? Почто звал?
— Волю хочу у человека одного отнять, себе подчинить. Поможешь? У меня его след есть…
— Парень-то ты вроде добрый, — покачал головой древний волхв. — А вот затеи у тебя отчего-то самых злобных и черных заклятий требуют.
— С черными силами дерусь, Лютобор, оттого и оружие требуется черное.
— Волю отнять, волю… — Колдун ударил воду ногой. Вверх всплеснулись брызги, замерли. Десяток капель маг сбил щелчками, на остальные уселся, подтянул подол балахона. — На отнятие воли со следом чародействовать несподручно, для сего нечто личное надобно, что плоть и чресла опоясывало. Ремень там, порты, веревку от штанов… Через баню, василисов зов да лунную дорожку ее тогда запросто вытянуть можно. По капельке, капельке, капельке… Затянуть поясок округ привычного места, да на петле и вытянуть. А на след — прямо и не знаю. Может, извести просто недруга твого?