Я не спрашивал разрешения выйти из дома, а ей и в голову не приходило поинтересоваться, куда я иду. У арабов любой человек пользуется свободой безо всяких ограничений.
3
В нашем новом районе стояла статуя. Точно такая, как в Нью?Йорке, — я ее видел по телевизору. Наша, конечно, была меньше, но мне, шестилетнему, она казалась просто огромной. Каменная женщина в простой накидке держала в поднятой руке факел, а на голове у нее был странный венец из колючек. Мы переехали в XV округ и забыли тесную квартирку и старый Париж, который казался мне таким скучным.
Теперь мы живем в новом районе Богренель — районе, ощетинившемся небоскребами, как в Америке!.
Семейство Селлу получило квартиру на втором этаже семиэтажного дома из красного кирпича — его еще называют «парижским камнем». Лифта в доме нет. Жизнь тут такая же, как в любом пригороде — Сен?Дени, Монфермей или Кретей. Единственное отличие в том, что из наших окон — видна Эйфелева башня.
Теперь я парень из предместий.
Рядом построили огромный торговый центр, со всем, что полагается внутри, — заходи и бери. Я уверен в том, что весь мир занят только тем, чтобы украсить мою жизнь.
* * *
У кассы в магазине «Призюник» прямо перед моим носом висят яркие пакеты, а рядом на полках разложены всевозможные игрушки и сладости. Я обожаю конфеты «Пец» в коробочках?дозаторах с забавными пластмассовыми фигурками. Нажимаешь на кнопку, и конфетка выпадает на ладонь. Я быстро собрал большую коллекцию.
По вечерам я выстраиваю на столе коробочки с фигурками героев любимых мультфильмов. Мой брат, который вечно во все лезет, спрашивает:.
— Абдель, откуда у тебя фигурка из «Братьев Гавс»[10]?
— Мне подарили.
— Неправда.
— Заткнись или получишь.
Брат замолкает.
Еще мне очень нравятся корабли, подводные лодки и маленькие машинки, которыми можно играть в ванне. Сбоку у них ручка, внутри механизм, заводишь — и пошла машинка. Много раз в магазине я набивал целые сумки этими игрушками и просто уносил их. Я входил в магазин как любой человек, собравшийся за покупками, брал пакет, выбирал то, что мне нравилось, и уходил..
Но в один прекрасный день выяснилось, что я кое?что упустил. Я прошел мимо кассы прямо на глазах у директора магазина.
— У тебя есть деньги? — спросил он.
— Деньги? Зачем это?
— Чтобы оплатить то, что ты взял!
— Что я взял? Вот это? А разве это за деньги? Откуда мне было знать! И вообще, ну?ка отпустите меня, мне больно!
— Где твоя мать?
— Не знаю! Дома, наверное.
— А где ты живешь?
— Не знаю, где?то живу…
— Отлично. Раз ты так себя ведешь, я отведу тебя в участок.
Вот тут я, честно говоря, вообще перестал его понимать. Мне показалось, что он хочет отвести меня на почту[11].
Я знал, что такое почта — я много раз был там с Аминой. На почте можно купить марки или позвонить из телефонной кабины родственникам в Алжир. При чем тут конфеты «Пец». А, я понял. На почте еще выдают деньги.
Нужно сунуть в окошко листок с цифрами и подписью, а кассирша даст тебе несколько стофранковых купюр. Я поднимаю голову и смотрю на директора, который крепко держит меня за руку — и больно?то как..
— Нам незачем идти на почту, уверяю вас! Я не смогу заплатить, потому что у меня нет листка с цифрами.
Директор с недоумением смотрит на меня. Похоже, он ничего не понял.
— Ты вообще чего несешь? Ну да ладно, в полиции разберутся.
Да он просто идиот! На почте нет полицейских. А хоть бы и были — не думаю, что они станут платить за мои конфеты.
Наконец мы входим в какое?то серое помещение. Это совсем не похоже на почту. Вдоль стен на стульях сидят люди. За письменным столом какой?то человек в синей форме, он смотрит на нас. Даже не поздоровавшись, директор магазина начинает вопить:
— Я поймал этого воришку с поличным у себя в магазине! Схватил на месте преступления!
На месте преступления! Кажется, он смотрел слишком много фильмов про комиссара Коломбо. Я склоняю голову набок и стараюсь походить на цыпленка Калимеро[12], когда он произносит свою коронную фразу: «Разве это шправедливо? Это шлишком нешправедливо!»
— Полюбуйтесь! — Директор вываливает мою добычу на стол перед полицейским. — Целый пакет! И я готов поклясться, что это не в первый раз!
Полицейский пытается от него отделаться:
— Очень хорошо. Оставьте его нам, мы разберемся.
— Да, но проследите, чтобы он был хорошенько наказан! Пусть это послужит ему уроком! Я не хочу, чтобы он снова таскался ко мне в магазин!
— Я вам уже сказал, что мы разберемся.
Наконец директор уходит. Я стою перед полицейским и уже не притворяюсь несчастной жертвой.
Я стою перед полицейским и уже не притворяюсь несчастной жертвой. На самом деле все это меня развлекает. Я не боюсь, да и чего мне бояться. В магазине прямо у меня перед носом лежали сладости. И, разумеется, я их взял. Я наивный и доверчивый, я думал, что они лежат там как раз для этого — ириски «Карамбар», жевательный мармелад «Клубника Тагада», «Пец» с фигурками Микки?Мауса, робота Грендайзера и космического пирата капитана Харлока….
Полицейский приводит меня в кабинет, где сидят двое его коллег:
— Директор «Призюник» поймал его, он набрал там всего с полок.