Что-то зашуршало за моей спиной. Я оглянулся и резко подскочил — ко мне со всех сторон, медленно извиваясь, тянулись тонкие жгуты растительных лиан. А может быть, не растительных, Шинтай их знает. У меня же разбираться в этой ботанике не было ни малейшего желания. Я схватил энергоклинок и одним движением отсек эту живность. Отвалившиеся жгуты, сильно извиваясь, запрыгали по лесному дерну, а в местах разреза зашипела пенистая желтая жидкость. Ужас отчаяния охватил меня — весь этот мир был сплошь наполнен враждебной жизнью, и я, находясь в самом центре этого мира, был почти лишен средств и возможностей, позволявших противостоять ему.
Опять зашуршало вокруг, новая стая хищных растений предпринимала попытку подобраться ко мне. Я понял, что останавливаться здесь просто опасно, нужно постоянно двигаться. Взвалив на плечо спелган, я поднял энергоклинок и стал прорубаться через заросли к каменной гряде, на которой, к моему счастью, плавно покачивались тусклые блики луча лежащей в болоте фары, что избавило от необходимости поиска моего ориентира в непроглядной мгле.
Но дальше все равно пришлось двигаться в абсолютном мраке. Слабый отблеск фары на плоских камнях Гребня Дракона остался далеко позади, и я погрузился в черную, вязкую лесную ночь. Единственным тусклым светящимся пятном был мой энергоклинок, которым мне приходилось размахивать почти безостановочно, продираясь через глухие заросли трав и кустарников. Я без конца спотыкался об лесной хлам у меня под ногами, проваливался в ямы и заболоченные топкие лужи. На рои назойливых насекомых я перестал обращать внимание, а более крупную живность, атакующую меня сверху и снизу, я просто перерубал несколькими взмахами энергоклинка. Чтобы не сбиться с курса, время от времени я проверял на ощупь наличие каменной гряды справа от себя. Все это сильно тормозило мое и без того медленное продвижение. Стала сказываться усталость и сильная жажда. Несмотря на то что я был окружен водой почти со всех сторон, она не годилась для питья. Единственным источником на моем пути был родник в храме Отшельников, но когда я доберусь до него, невозможно даже предположить.
Я давно потерял ощущение времени. Долго ли я бреду по лесу и скоро ли рассвет, можно только догадываться. А это крайне важно — оказаться в храме Отшельников именно на рассвете. Судя по словам Бучи, только луч восходящего светила укажет нужный мне путь. Если я пропущу этот момент, то появятся шансы задержаться в лесу еще на сутки, а это меня совсем не воодушевляло.
Я с таким нетерпением ждал наступления рассвета, что не заметил его начала. Просто мгла, обступающая меня, медленно начала менять свой черный цвет на разнообразные оттенки серого.
Просто мгла, обступающая меня, медленно начала менять свой черный цвет на разнообразные оттенки серого. Это, естественно, ускорило мое продвижение. Продолжая рассекать сплетения веток и лиан, я неожиданно вырвался на узкую утоптанную полосу — это была звериная тропа, мягкий грунт которой был усеян всевозможными следами, следищами и следочками. Тропа тянулась вдоль каменной гряды, и я решился продолжить путь по ней, несмотря на то что вероятность встречи с различной живностью увеличивалась неимоверно. Зато можно было пуститься бегом. Этот способ передвижения оказался куда продуктивнее.
Я бежал уже довольно долго. Мышцы трещали от усталости и напряжения, жажда стала нестерпимой, пот заливал глаза, сердце бешено колотилось в груди, в глазах потемнело. Я уже почти ничего не замечал вокруг. Споткнувшись о выступающий узловатый корень и не удержавшись на ногах, мое изможденное тело рухнуло в жидкую грязь на тропе. Приподнявшись на руках и судорожно хватая воздух, я пытался восстановить дыхание. Перед глазами пестрели сотни разнообразных отпечатков, оставленных в рыхлом дерне ногами, лапами, копытами и еще Шинтай знает чем. Я вяло рассматривал все это, медленно приходя в себя, как вдруг одна из обширных воронок в самом центре тропы привлекла мое внимание. Встав на четвереньки, я подполз поближе, чтобы лучше рассмотреть ее. Это был кратер по сравнению с другими следами. Он имел форму треугольника, вершина которого заканчивалась одним большим отпечатком шипастого пальца, а в основании располагались три массивных впадины от гигантских когтей. Отпечаток имел значительную глубину, что говорило о гигантском весе зверя, его оставившего. Холодный пот проступил у меня вдоль позвоночника — сомнений быть не могло, это след болотника. Свежий след. Свежий настолько, что вода, стремящаяся заполнить углубление отпечатка, только начинала струиться по стенкам следа и собираться в грязные лужицы на его дне. Я замер посреди тропы, скованный охватившим меня ужасом, тупо уставившись на грязное месиво перед собой и боясь пошевелиться. Вдруг я смутно ощутил над собой какое-то движение и тягостное присутствие чужого взгляда. Медленно, с замиранием сердца, я стал поднимать голову.
Мой взгляд скользнул снизу вверх от мускулистых ног, непоколебимо стоящих в черной жиже тропы в нескольких метрах от меня, к могучему торсу. Я видел, как перекатываются валы мышц под зеленой бугристой шкурой монстра. Он стоял надо мной, наклоняя голову из стороны в сторону, сжимая и разжимая пальцы, вооруженные беспощадными лезвиями длинных когтей. Его зеленые светящиеся глаза излучали поток несокрушимой ярости, его взгляд притягивал и лишал воли. Я стоял на четвереньках в луже, прикованный к этому магическому взгляду, и не мог двинуться с места.