вообще?
Жан-Клод был прав. Всегда будут хищники и будет добыча. И я изо всех сил старалась стать одним из хищников. Я была Экзекутором. Так почему же мои
симпатии всегда на стороне жертв? И почему отчаяние в глазах Ванды заставляет меня ненавидеть Гейнора больше, чем все, что он сделал мне лично? Правда,
почему?
26
Зазвонил телефон. Я, не вставая, взглянула на часы: 6.45 утра. Вот черт. Я лежала и ждала, пока включится автоответчик.
— Это Дольф. У нас опять то же самое. Позвони мне на пейджер… — Я потянулась к трубке и нечаянно опрокинула автоответчик.
— Алло, Дольф. Я здесь.
— Поздно легла?
— Да, а что случилось?
— Наш друг решил, что частные дома — легкая добыча. — Голос его от недосыпания стал хриплым.
— Господи, только не это. Целая семья?
— Боюсь, что так. Ты можешь приехать?
Это был глупый вопрос, но я не стала ему на это указывать. Сердце у меня упало. Я не хотела увидеть повторение сцены в доме Рейнольдсов.
Сердце у меня упало. Я не хотела увидеть повторение сцены в доме Рейнольдсов. Я боялась, что у
меня не хватит сил это вынести.
— Давай адрес. Я сейчас буду. — Он дал мне адрес. — Сент-Питерс, — сказала я. — Это близко от Сент-Чарльза, но все же…
— Что все же?
— Слишком длинный путь, чтобы его проделать ради одного домика. В Сент-Чарльзе полно подходящих домов. Почему он туда не забрался, а пошел искать пишу за
тридевять земель?
— Ты меня спрашиваешь? — сказал он. В его голосе звучал чуть ли не смех. — Давай, мисс эксперт по вуду. Приезжай, посмотришь, что там есть осмотреть.
— Дольф, это так же плохо, как в доме Рейнольдсов?
— Так же, хуже, хуже всего на свете, — сказал он, и к нервному смеху добавилось что-то вроде самоуничижения.
— Ты не виноват, — сказала я.
— Скажи это высшему руководству. ИМ там не терпится надрать кому-нибудь задницу.
— Ты получил ордер?
— Получу сегодня ближе к вечеру.
— Никому не выдают ордер на выходные, — сказала я.
— Экстренный случай, когда паника помогает работе, — сказал Дольф. — Давай подгребай, Анита. Все хотят домой. — Он повесил трубку.
Я не стала тратить время на «Пока».
Новое убийство. Черт, черт, черт. Дерьмо. Вот уж не так я надеялась провести утро субботы. Но мы получим ордер. Ура. Плохо только то, что я не знаю, что
искать. На самом деле я никакой не эксперт по вуду. Я всего лишь эксперт по сверхъестественным преступлениям. Это не одно и то же. Может быть, позвать с собой
Мэнни? Нет, нет, я не хочу, чтобы он попался Доминге Сальвадор под горячую руку — она может из мести выдать его полиции. Срок давности не распространяется на
человеческие жертвоприношения. Мэнни могут арестовать и казнить в любой момент. И, зная Домингу, я не сомневалась, что она станет требовать, чтобы я ее
отпустила в обмен на жизнь Мэнни. Тем более что я буду виноватой, если его возьмут. Да, ей бы это понравилось.
На автоответчике мигала кнопка: есть непрочитанное сообщение. Почему я не заметила его вчера вече ром? Я пожала плечами. Одна из тайн жизни. Я нажала
кнопку воспроизведения.
— Анита Блейк, это Джон Бурк. Я получил ваше сообщение. Звоните мне в любое время. Я буду очень ждать. — Он назвал номер телефона, и все.
Чудесно — сцена убийства, поездка в морг и путешествие в страну вуду, все в один день. Похоже, он будет нелегким. Под стать двум последним ночкам. Черная
полоса. Вот черт.
27
У входа в дом блевал в огромный мусорный бак патрульный полицейский. Плохо дело. Через дорогу стоял фургон телевизионщиков. Еще хуже. Не знаю, как Дольфу
удалось так долго хранить эту историю в секрете от прессы. За здорово живешь ни один газетчик не отказался бы от таких замечательных заголовков: «Зомби
вырезал всю семью», «Серийный убийца-зомби на свободе». Господи, представляю себе, что теперь начнется.
Репортеры, увешанные фотокамерами и микрофонами, смотрели, как я иду к желтому ограждению. Как только я прицепила к воротнику свою карточку, они все как
один подбежали ко мне. Полицейский у ограждения приподнял для меня ленту; не спуская глаз с журналистов. Я даже не оглянулась на них. Никогда не оглядывайся,
когда за тобой гонится пресса. Стоит раз обернуться, и ты пропал.
Стоит раз обернуться, и ты пропал.
Блондин в костюме заорал:
— Мисс Блейк, мисс Блейк, вы можете сделать заявление?
Всегда приятно, когда тебя узнают на улице. Но я притворилась, что не слышу, и продолжала идти, решительно опустив голову.
Место преступления — это всегда место преступления, и в этом все они схожи. Отличаются только тем, что от каждого остаются свои кошмары. Я стояла посреди
спальни очень симпатичного одноэтажного домика. Под потолком медленно вращался вентилятор. Он слабо поскрипывают, будто его крепления слегка разболтались.
Лучше сосредоточиться на мелких деталях. Например, на том, как льется сквозь жалюзи солнечный свет, расчерчивая комнату полосками тени. Лучше не смотреть
на то, что осталось лежать на кровати. Не хочу смотреть. Не хочу видеть.
Надо увидеть. Придется смотреть. Говорят, осмотр тела иногда может дать ключ к разгадке. Говорят, что кур доят. Но все-таки, все-таки, все-таки ключ
может найтись. Надежда — лживая сука.
В человеческом теле содержится около двух галлонов крови. В кино и по телевизору ее всегда меньше. Попробуйте вылить два галлона молока на пол своей