— Хм… ну, я видела… А сейчас — можешь?! А то я ночью плохо разглядела.
— Не могу. Я же не Иллан. Превращение происходит только при полном отстранении от действительности. И само по себе непродолжительно — минут пять, от силы… — Риган приподнялся на подушке, напряженно прислушиваясь к чему-то. — Подозрительный шум!..
— Да это, наверное, ребята просыпаются!..
— Нет, — нахмурился он. — Это что-то другое. Пойду посмотрю.
— Я с тобой.
Так, Каракатов мы изничтожили, сирены — добрейшей души девушки, Дети Моря нам теперь по гроб жизни благодарны…. так кого же на этот раз нелегкая принесла?! Мы такими темпами вообще никогда до Рашид-Балдея не доедем!..
Не успел рыцарь открыть дверь, как нам под ноги метнулся серый комок, вопящий во весь голос:
— Тревога!.. Блин, на судне бардак, а они бог знает чем заняты!..
— Что такое?!
Крыс молнией взлетел ко мне на плечо:
— Что-что… Бунт на корабле!!
— Как?! Кто?!
— Матросики забастовали! Увидели вчера, как мужики деньги считают, и понесло отстой по трубам!.. Пока все спали, повязали по рукам и ногам… А-а-а, вон они, вон!..
На нас, угрожающе пригнувшись, шли пятеро матросов, сжимая в руках финки. Ой, блин!.. Недаром они мне так не понравились! Ну что за жизнь?.. Не понос, так золотуха, извините за резкость!
— Стася, быстро в каюту! — скомандовал рыцарь, заслоняя меня собой.
— У тебя же оружия нет!..
— Быстро, говорю!.. — Не тратя время на лишние споры, Риган втолкнул меня обратно и захлопнул дверь. Я задвинула засов и прижалась ухом к дереву. С той стороны послышалась возня и сочные звуки ударов…
— Е-мое… Мышель, они что, сдурели вконец?! Чего их не устраивает?
— Наша врожденная способность регулярно нарываться на неприятности, — ответил крыс.
— Сам слышал: вот, мол, что ни день, то мордобой, сами пьют, а нам не дают, и вообще — зачем им столько золота?
— Ясненько… что же теперь делать?.. Эх, Ниссаны рядом нет! С ее-то мозговым штурмом.
В дверь начали ломиться. Та-ак, совсем хорошо. Значит, Риган не отбился…
— Мыш!!
— А что я?! Ты ж начальник!
— Тьфу, черт! — Мое командирство бросилось к открытому окну каюты. Вокруг — сплошное море. И от Утеса Сирен уже слишком далеко отплыли…
— Может, сдадимся? — предложила я. — На милость победителей?.. В крайняк я им согласна отдать один из своих сундуков.
— На кой ляд им один, когда они все себе забрать могут?!
— Не лишено логики… Эй, вы, шпана гавайская, кончайте двери высаживать! Это порча государственного имущества!
Хрясь!.. В толстом дереве торчал край зазубренного топора. Хороший ответ… а если бы я там стояла?!
— Куда пойти, куда податься?.. — тоскливо пробормотала моя светлость, отстраненно наблюдая, как матросики бодро крушат дверь в щепки.
— Кого б найти, кому б от… Стаська! — заверещал Мышель, меняя возвышенный тон на более земной. — Гляди!!
Я высунула голову в окошко.
— Ну?..
— Гну! Слепая, что ли?!
Вдалеке, на горизонте, маячили черные точки. Корабли?..
— Царская эскадра!.. — счастливо хрюкнул серый приятель. — Я отсюда вижу, флаги — красные!
— Далеко, — огорчилась я. — А если еще эти подлецы их заметят… Стоп! Идея!.. Мужики! А что я знаю!!
— Чего? — спросили снаружи.
— Я знаю, где Спирт винище прячет!
— Где?!
— Перестанете дверь долбить — скажу… — Рубилово с той стороны прекратилось.
— Говори!..
— На камбузе, в бочке из-под селедки пряного посола!.. Это такая самая грязная, самая дальняя…
— О-о-о?!
— Вы бы пошли, выпили… за успех! А меня можете запереть, я тихо посижу… Честно! Клянусь здоровьем моей внучатой бабушки по мужской линии!
— Это дело… — загомонили на палубе, — они у нас в руках… каюту на замок, остальных к мачте привязать… Робя! Гуля-яем!..
— Толстомордый тебе этого не простит, — покачал головой крыс.
— Завянь!.. Думаешь, у него других нычек нету?.. Ха! — Прислушиваясь, как бунтари спешно заколачивают дверь каюты с той стороны, я понизила голос:
— Мышель, ухо — сюда! Значит, вот что: вылези потихоньку, разберись, что к чему, и проследи, чтобы эти ханурики выпили — всё!.. Потом перегрызешь веревки у кого-нибудь из наших…
— Канаты?! — покрутил он когтем у виска. — Они же в диаметре больше пяти сэмэ, к бабке не ходи!.. Пока управлюсь, команда протрезвеет…
— А Иллан?
— Ему хуже всех. Эти челюскинцы его в сундук заперли, а ключик — тю-тю, в море от греха…
— Вот блин!.
Эти челюскинцы его в сундук заперли, а ключик — тю-тю, в море от греха…
— Вот блин!.. Ладно, — я решительно скинула ботинки. — Всё остается в силе…
— Ты куда?!
— К царю. Они у нас прямо по курсу. Пока у Спиртуса вино в бочке есть, матросов от нее и за уши не оттянешь, они в этом смысле еще шустрее, чем военные… Я знаю, у меня дядя — моряк!.. Это значит — кинут якорь и всей кодлой на камбуз… Они же неделю не пили!.. Какой дурак у штурвала стоять будет?!
— А успеешь? — с сомнением спросил крыс, прикинув расстояние от нас до далекой вереницы кораблей.
— Должна. Ну… с богом!
— Есть!.. — Он юркнул в щель под койкой. Я перевалилась через подоконник… Ага, без моих снегоступов плыть значительно удобней!.. И водичка, в принципе, теплая. Эх, хорошо… так, главное — не забыть, что у меня Дело. А то заплаваюсь… Я мельком оглянулась на корабль — тишина. Пьют, наверное… это правильно! Вот доберусь до Его Величества (что это они, я не сомневаюсь, мелиорские флати уже вполне отчетливо видны) — и всё!.. Таких фитилей доморощенные захватчики Зимнего получат — что в двух руках не унесут! Особенно от Спиртуса — для друзей ему выпивки не жалко, но для кого другого… у-у!