— Капитан, я хотел бы, в силу некоторых причин, взглянуть на этого Берита.
— Зачем?
— Не могу разглашать поручение, данное мне моей Госпожой… — Фран прикусил язык, называть или хотя бы просто ссылаться на Наблюдательницу было неразумно, особенно в Нижнем мире. Но эта ошибка оказалась удачной, капитан храмовой стражи едва ли не улыбнулся.
— Ты тоже служишь госпоже, как и мы?.. Непросто будет устроить, чтобы ты мог взглянуть на него. Приходи завтра на казнь, тогда и посмотришь.
— Я и сам не уверен, — пробурчал Фран. И попросил, уже почти по-дружески: — А каков он, этот Гиена?
— Я с ним разговаривал, — признался офицер. — Хороший парень, жадный и грубый, такого уговорить на воровство — проще чем чихнуть. Монеты, как всегда, сделали свое дело. — Он даже слегка потер пальцами, что извечно у всех рас и народов всегда обозначало деньги.
И этот жест подсказал Франу его дальнейшее предложение.
— С этим никаких сложностей не будет.
И этот жест подсказал Франу его дальнейшее предложение.
— С этим никаких сложностей не будет. Если ты позволишь мне взглянуть на него, тогда… — Он отвел офицера в сторону от его охранника и даже от Калмета. Собственному оруженосцу рыцарь доверял, но нужно было показать офицеру храма, что их сделка заключается в полной тайне. — Золотого будет достаточно, чтобы ты провел меня на него взглянуть?
— Да что тебе в нем? — спросил храмовник, немного насупившись.
— Может статься, что мы его тоже ищем.
— Вот завтра и получит он сполна, уж полнее некуда, — отозвался оцицер, решив, что Берита Гиену выискивают и хотят наказать еще за что-то, совершенное в других землях, в других владениях.
— Тогда чем ты рискуешь, капитан? — спросил Фран вкрадчиво. — А монета ведь всегда пригодится.
— Не положено чужим находиться в храме после захода солнца.
— А два золотых помогут раздобыть разрешение? Хотя бы частным порядком? Ведь сейчас храмовой охраной, насколько я понимаю, командуешь ты?
— Я-то командую, — вздохнул храмовник, усиленно раздумывая. — Да зачем он тебе? Обычный вор, ничего в нем особенного нет, только вот инструменты воровские у него были неплохие, так их уже забрали… Он в железе сидит, за решеткой, в подземелье.
— Ты же все время будешь рядом, — подсказал Фран, уже решительно, но и незаметно доставая кошель. Нащупал золото, не вытягивая руку, вложил монетки офицеру в ладонь. — По-моему, никакого риска тут нет.
— Слугу своего оставишь в караулке, — решился офицер. — А мы — быстренько, иначе мне от служителей достанется.
— Быстренько, — согласился Фран.
Они вдвоем вошли в храмовую дверцу, прорезанную в воротах, быстро протопали по каким-то коридорам и лестницам, прошли небольшой пустой зал, спустились в подземелье, прошли очень узким коридором и оказались в сводчатой квадратной комнате. Тут стояли дыба и стол с кучей пыточных инструментов на нем и еще не остывший горн, в котором тлели угли. А потом попали в низкий коридор, в который выходило четыре забранные решетками ниши. В одной из них и содержался Берит Гиена. Он сидел на полу, прикованный за обе лодыжки к большим черным кольцам, вделанным в стену. Голову он не поднимал и даже не взглянул на тех, кто пришел в узилище.
Фран подошел поближе, света тут было мало, горел только один факел у самой двери, узник казался темной кучей тряпья и отчаяния, заметить которую было едва ли не труднее, чем разглядеть небо через все эти каменные своды.
Почему же виселица была таким знаком, гадал Фран, что связано с этим вот неудачливым воришкой? Пока он ничего не чувствовал, но смотрел и не торопился. Он уже понял, что волшебство Госпожи, если оно присутствовало в его поисках, спешки не терпит.
Смотрел и на этот раз долго, ни о чем не думал, лишь гадал, он — не он? Нет, ничего Фран сейчас не знал об этом Берите, ничего не мог понять, ни на что не мог решиться… А если ошибка? Если ему все это всего лишь привиделось от излишне крепкого вина, которым напоил их с Калметом владелец гостиницы?
Удостовериться можно было лишь одним способом. Он решился, чуть отвернувшись от капитана охраны, достал мешочек с медальонами. Попробовал пальцами через кожу определить, где находится тот, который привел его сюда, и вдруг вздрогнул. Один из медальонов даже через замшу был ощутимо горячим.
Один из медальонов даже через замшу был ощутимо горячим. Фран вытащил серый медальон, и из глубины камня, который был в него вставлен, ясно изливался непонятный, но видимый свет. Фран даже оглянулся на офицера, который скучал под факелом у двери.
Вот так, решил Фран, теперь следует испытать — совместится ли этот горячий медальончик с вором, прозванным Беритом Гиеной. Кто бы мог подумать, что в этом вот несчастном, никчемном недогнолле или каменном гоблине горит серая искра? Одна из тех, что так нужна Госпоже…
Фран повернулся к капитану охраны храма Метли:
— Господин офицер, мы тут одни, поэтому я буду говорить прямо. Ты хотел бы так разбогатеть, чтобы до конца своих дней ни в чем не знал нужды?
— Что? — не понял храмовник.
— Отдай его мне, офицер, — продолжил Фран. — А за это получишь денег столько, что не только тебе не истратить, но и детям твоим останется.