Адъютант подвел генерала к столу под правую руку командующего, но маршал вдруг замялся, глядя на старика в синем: тот мягко улыбнулся, обвел глазами стоящих у стола офицеров и разомкнул узкие губы:
— Прошу… леди и джентльмены.
Адъютант ловко поправил за ним стул. Гомон возобновился. Маршал налил наблюдателю полную рюмку виски и постучал по своему бокалу вилкой.
Шум стих — командующий, враз посерьезнев, встал, вроде бы нечаянно стукнул ножнами меча по столешнице и кашлянул.
— Первый тост — за нашего уважаемого гостя!..
Командир отдельного дивизиона атмосферных машин, сидевший на противоположном конце стола, неожиданно поморщился. Вчера, после окончания учебно-боевых действий, старик вдруг попросил у него целую роту наблюдательных катеров и, прихватив с собой старшего офицера связи, умчался в неизвестном направлении. После десяти часов отсутствия связист рассказал ему, что они навертели бесчисленное количество витков вокруг планеты, разыскивая обломки какого-то старинного корабля. Ни обломков, ни вообще каких-либо следов катастрофы найдено не было, но вежливый старикашка заморил экипажи до такой степени, что люди едва добрались до своих коек. Не иначе, решил «атмосферник», он связан с флотской разведкой, а все эти маневры всего лишь ширма… настроения эта мысль ему не прибавила.
Выпивка привела штабных в приятное расположение духа, и поданный к столу шашлык был встречен одобрительным ревом. Седой генерал вполголоса разговаривал с командующим, сидящий напротив него начальник штаба от нечего делать рассматривал красивые руки главного энергетика — крупной, немного флегматичной блондинки, а фланги давно уже перестали обращать внимание на начальство и погрузились в размышления по поводу предполагаемых отпусков. Кто-то визгливо толковал о политике.
Неожиданно взгляд начштаба сосредоточился на лаково-черном кресте, висевшем чуть ниже левого кармана флотского старца.
— Ваша милость, — начал он, видя, что тот умолк и задумчиво глядит куда-то вдаль, — я вижу, вы участвовали в Винийском побоище?
Коммодор недоумевающе взмахнул ресницами, словно не понимая, о чем его спрашивают, потом вдруг опустил глаза.
— Это было так давно… — негромко произнес он.
— Чуть меньше ста лет тому, — услужливо подсказал начштаба. — Ваш крест…
— Да, вы, конечно, правы… понимаете ли, я тогда был совсем молод…
Начштаба встал и поднял свою рюмку:
— Имею честь предложить тост! За вас, генерал, за то мужество, которое…
— Ах, что вы, — взмахнул рукой коммодор. — С этим временем связано слишком многое…
Он умолк, проглотил свою порцию и в задумчивости повертел вилкой с наколотым на нее куском мяса — но все сидящие рядом умолкли, поняв, что старик не просто переполнен своей памятью, нет, с черным крестом действительно связано нечто, во многом определившее всю его дальнейшую жизнь.
— Я командовал тактическим разведчиком. — Вилка мягко легла на тарелку, в зубах генерала сама собой возникла тонкая черная сигара, и командующий поспешил поднести ему зажигалку. — Это были маленькие кораблики, нас отстреливали от линкора-носителя, и мы шли — часто на верную смерть. Пять человек, стиснутые в крохотной, кое-как бронированной коробочке, мы не имели ни мощного оружия, ни моторов, способных унести нас от противника, — только аппаратура наблюдения и связи, ничего больше.
Пять человек, стиснутые в крохотной, кое-как бронированной коробочке, мы не имели ни мощного оружия, ни моторов, способных унести нас от противника, — только аппаратура наблюдения и связи, ничего больше. Но — война: кто из нас выбирал?.. Я… мне было чуть больше двадцати, и у меня была она: мы росли с ней вместе, потом мы закончили одну и ту же академию и, так уж сложилось, получили назначение на один и тот же корабль. Она была моим штурманом: сейчас уже совершенно не важно, как ее звали… Я, знаете ли, не боюсь запутаться в событиях, я помню все так, словно это произошло вчера. Приблизительно в этом районе, может быть, в парсеке отсюда, ожидалась незначительная концентрация сил неприятеля. Знаете, как это бывает: аналитики предполагают… Цель казалась слишком заманчивой, и нам следовало проверить, насколько их домыслы похожи на реальность. В таких случаях, как вы понимаете, не очень принято думать о жертвах и потерях. Задача ставится — и все, тем более что бортразведчик есть единица, расходуемая… изначально.
Генерал умолк и сам налил себе виски. Командующий и остальные слушатели поспешили сделать то же самое, но старик, по-видимому, не обращал на них ни малейшего внимания.
— Она была рыжая, даже, я бы сказал, красная: мутации Парадайз-Бэй, мы родились там, уже потом наши родители перебрались в другое место. В экипаже мы шутили, что ее необыкновенные волосы служат нам чем-то вроде талисмана. Удивительно — в ту прагматичную эпоху, очень далекую от сегодняшнего романтизма, мы не искали друг в друге выгоды, мы были друзьями… Боюсь, сегодня это понять нелегко, мы вернулись к стародавнему идеализму, а тогда, уж поверьте мне на слово, хорошенькие девушки гнались за контрольными пакетами акций, а не за лейтенантскими погонами.