— Как же это ты, человек с университетским образованием, веришь в то, чего ты не знаешь? Ходишь, крестишься, кланяешься — и не знаешь чему?!
Совершенно сбив отца с толку, Максим, как настоящий иезуит, снисходительно говорил:
— С точки зрения диалектического материализма Бог — это свод высших законов природы по отношению к человеку, которые для простоты называют одним словом — Бог .
А человека, который эти законы впервые сформулировал, называют Сыном Божиим . — Ученик папы Иннокентия поучительно поднял палец: — Там, где люди не подчиняются этим законам, то есть Богу, там появляется сложный комплекс социальных болезней, которые для простоты, как антитезу Бога, назвали одним словом — дьявол. Учение Христа — Евангелие указывает пути спасения от этих социальных болезней. Потому это учение и называют Благая Весть , а Христа — Спасителем . Ясно?
С тех пор как только заходил какой?нибудь спор, доктор социальных наук моментально прятался за Библию, уверяя, что в каждой библейской притче есть свой скрытый смысл. Нужно было признать, что Библию он знал назубок и теперь подсмеивался над отцом:
— Ведь в Библии же сказано: имеющие глаза — да не видят, имеющие уши — да не слышат . Вот и ты такой. Но в Библии еще говорится и про ключи познания…
Борис любил конкретизировать:
— А где же эти ключи?
— Где? — усмехнулся комиссар. — Вот в том?то и дело, что эти ключи — в руках у дьявола. И ключи эти — ключи отравленные.
В процессе чистки врагов народа арестовывали по коллективному принципу — пачками. Так, арестуют секретаря райкома партии, а за ним не только его жену и родственников, но и всех его помощников, сотрудников и приятелей. Хотя отец всех партийцев недолюбливал, но, когда их арестовывали, он становился на их сторону и возмущался:
— И за что их только арестовывают?
— А ты, отец, загляни в Библию, — советовал комиссар госбезопасности. — Там есть притча про плевелы. Ты знаешь, что такое плевелы?
— Это сорняки, — отвечал отец.
— Не только сорняки, — поправлял Максим. — Считается, что плевелы — это ядовитая, выродившаяся пшеница. И в Евангелии сказано, что при кончине века будут полоть эти плевелы. Конец века — это конец определенного исторического цикла, где гранью является революция. Ну вот мы и чистим — полем эти самые плевелы.
— Ну а зачем арестовывать всех сотрудников и знакомых? — протестовал отец.
— Потому, что эти плевелы всегда собираются вместе, — отвечал Максим. — Это партия партий и союз союзов. Если один такой попадает наверх, то он насаживает таких же сверху донизу. И секретарша у него будет такая, и все его друзья?приятели. Потому и приходится чистить всех подряд. Ведь в Евангелии так и сказано: и ввергнут этих сынов лукавого в печь огненную, и будет там плач и скрежет зубовный . Потому Библию и называют книгой книг. Это книга вещая. Или ты думал, что это так — пустые слова? — Ученик папы Иннокентия смиренно опустил глаза. — Я это самому Сталину растолковываю. Его в семинарии учили?учили и ничему не выучили. А я ему все это диалектически доказал. А он мне и говорит: «Ты у мэнэ, Максым, тэпэр красный кардинал». Я у него теперь вроде духовного наставника. Учу его диалектическому христианству.
В конце чистка превращалась в какую?то невидимую гражданскую войну. По всей Стране Советов шли массовые аресты и расстрелы. Весь мир затаил дыхание, следя за невероятными результатами московских процессов.
А красный кардинал Сталина достал где?то старую пластинку Шаляпина и накручивал в своей комнате патефон.
— «Полюбил всей душой я девицу , — пел знаменитый бас. — За нее жизнь готов я отдать… »
Максим раскачивался на стуле и потягивал водку из своего любимого кубка в форме человеческого черепа.
— «Бирюзой разукрашу светлицу , — неслось из патефона. — Золотую поставлю кровать… »
Красный кардинал наблюдал, как на стене раскачивается его собственная тень.
Весь мир затаил дыхание, следя за невероятными результатами московских процессов.
А красный кардинал Сталина достал где?то старую пластинку Шаляпина и накручивал в своей комнате патефон.
— «Полюбил всей душой я девицу , — пел знаменитый бас. — За нее жизнь готов я отдать… »
Максим раскачивался на стуле и потягивал водку из своего любимого кубка в форме человеческого черепа.
— «Бирюзой разукрашу светлицу , — неслось из патефона. — Золотую поставлю кровать… »
Красный кардинал наблюдал, как на стене раскачивается его собственная тень.
— «Разукрашу ее, как картинку , — доносилось до Бориса сквозь полуоткрытую дверь. — И отдам это все за любовь… »
Максим тупо мотал головой в такт песне. За окном шелестел листьями старый орех.
— «Но если в сердце сомненье вкрадется , — пел Шаляпин, — что красавица мне неверна… »
— В наказанье весь мир содрогнется , — подхватил Максим козлиным баритоном. — Ужаснется и са?а?ам сатана?а?а…
Из комнаты старшего брата загремели выстрелы. Младший приоткрыл дверь. Красный кардинал качался на стуле и расстреливал из пистолета свою собственную тень.
Под колеса Великой Чистки попал и Федька Косой, который когда?то был самым отчаянным хулиганом в районе Петровского парка. Тот самый Федька Косой, после драк с которым Максим обращался к Богу со всякими глупыми молитвами, прося сделать его большим и сильным.