Он внимательно слушал хозяек, кивал и задавал время от времени наводящие вопросы. О самом доме они могли рассказать немного. Когда был построен? Да кто же знает? Как будто всегда здесь был, может, даже раньше, чем построили сам город. Кто жил в доме? Когда?то, говорят, не то барон, не то рыцарь, какой?то аристократ. Потом, рассказывают, разные люди особняк покупали. Тогда о нем странные слухи и пошли, потому что никто из владельцев дома больше полугода там не прожил. Очень скоро он опять выставлялся на продажу, и, что всего удивительнее, прежние жильцы словно бы исчезали. Во всяком случае, никто не видел, чтобы они уезжали, увозили вещи… Нет, пропадали и все тут. А незадолго до войны, в особняке поселился командир местных штурмовиков, гауптштурмфюрер Вест. Он был хороший человек, детей любил очень, организовал в городе работу разных детских кружков, вот и младший Гарм все возле него крутился…
О том, что фрау Берван и фрау Анстанд сами, скорее всего, посещали какой?то из кружков для девочек, и в гауптштурмфюрера Веста были безнадежно по?девичьи влюблены, Курт догадался и сам. Ну, бабки, фашистки недобитые… Хотя какие они бабки? Не старше его матери.
А Вест однажды исчез. Точно так же, как исчезали до него все предыдущие жильцы. Только на этот раз нашлось, кому его хватиться. Власти организовали поиски, перетряхнули город, арестовали всех подозрительных — чуть не треть мужского населения — и ничего бы не нашли, не вернись гауптштурмфюрер однажды сам, своими ногами, с собственной головой под мышкой.
Говорят, что ранним ноябрьским утром, когда город до крыш укутан был туманом, он вышел из своего дома и направился вниз по склону, заглядывая по дороге в каждый дом…
Остановили его уже у трамвайных путей, залив пламенем из огнемета.
С тех пор, собственно, цены на когда?то престижные дома на холме сильно упали. И все равно, поселиться возле старого особняка решались только те, кому просто не приходилось выбирать.
— Он заходил в дома, — рассказывала фрау Анстанд, — голову оставлял в прихожей, словно бы она ему совсем была без надобности, а сам шел по комнатам с ножом.
— С лопатой, — поправила ее фрау Берван, — у него была лопата с обрезанной ручкой.
— Саперная? — зачем?то уточнил Курт, хотя подробности были ему совершенно не интересны.
— Короткая такая лопата, — фрау Берван развела руки примерно на метр, — острая.
— Тех, кто не спал, кто уже встал и попадался ему на пути, Вест убивал ударом в голову. Раскраивал череп, как тыкву… — фрау Анстанд хихикнула.
И Курт пришел в себя. И очень пожалел о том, что представился Куртом Гюнхельдом. На всякий случай, просто чтобы не показаться самому себе суеверным дураком, он уронил на пол позолоченную кофейную ложечку. Нагнулся поднять. И когда увидел то, что ожидал увидеть, не разгибаясь толкнул легкий столик с кофейником и печеньем в сторону фрау Берван. От протянутых рук фрау Анстанд он увернулся, отделавшись располосованным когтями рукавом рубашки, и, перекатившись по ковру к дверям, выбежал в коридор.
Фройляйн Берван ждала его у входной двери:
— Не сюда, рыцарь! — крикнула она. — Уходи через кухню, через черный ход! Да беги же!
…Машина ждала почти у самых дверей, работал двигатель и дверца была приоткрыта. Очередная обманка? Или младшая Берван подогнала автомобиль к черному ходу? Курт не задумывался. Прыгнул внутрь и стартовал, уже на ходу захлопнув дверцу. Мельком пожалел молодую фею: ей наверняка будет взбучка от старших, и хорошо еще, если она переживет предстоящее наказание.
Страшно стало только потом. Когда вспомнил и пережил все заново. А особенно — птичьи лапы вместо ног под юбками гостеприимных фрау. Под фартуками, один — в цветочек, второй — в разноцветные квадраты и параллелепипеды. Черные лапы нетерпеливо притоптывают, когти царапают ковровое покрытие. Что они собирались сделать? Сожрать, наверное, что же больше? А младшая? Зачем помогла ему сбежать? Назвала рыцарем… может быть, это связано с легендой о Змее?под?Холмом? Светлый рыцарь, победитель Зла… Значит, и среди нечисти можно найти сочувствующих.
Вот интересно, а в Вотерсдорфе хоть кто?нибудь знает о том, какие интересные создания населяют два ближайших к брошенному особняку дома? А Драхен, красноречивый дьявол, об этих тварях не обмолвился при Элис ни словом.
«В последнее время умирают не все. Человеческие лекари действительно стали очень мудры…»
Ну да, ну да. С его точки зрения, значит, достаточно показать ей красивые цветочки, и вовсе незачем демонстрировать других своих лонмхи, тех, которые убивают по?настоящему.
Эйтлиайн
Мне следовало сидеть и расставлять точки над «i», палочки над «t», а мысли — по порядку. В крайнем случае, мне следовало бродить по замку и заниматься тем же самым. На худой конец, я мог отправиться погулять, при условии, что буду во время прогулки погружен в размышления.
Вместо этого я следил за мисс Ластхоп, пытаясь разобраться, что происходит между ней и юным Гюнхельдом. Почему?то хотелось думать, что ничего их не объединяет, кроме интереса к моей персоне. Почему?то хотелось, чтобы сегодня Элис вновь заглянула в гости. Я не «чудище с холма», я рыцарь и джентльмен, и я знаю, что вчера ей было со мной интересно…