Устремляясь вслед, Томас всё пытался поймать ускользающую мысль. Что-то насчёт того, с какой это стати гривер то мёртв, то жив, и куда же он направлялся, когда удирал от ребят…
Так ни к чему и не придя, он с досадой вздохнул, загнал свои раздумья в закоулок сознания и припустил за наставником.
Они бежали ещё два часа, временами притормаживая для отдыха, но, как казалось, каждый следующий перерыв был короче предыдущего. Плохая ли форма, хорошая ли — а тело Томаса потихоньку начало ныть от усталости.
Наконец, Минхо опять остановился и стащил со спины рюкзак. Ребята сели на пол и, прислонившись спинами к мягкой подстилке плюща, поглощали ланч, иногда перебрасываясь отрывистыми фразами. Томас наслаждался каждым кусочком своего сэндвича, жуя как можно медленнее — он понимал, что как только они расправятся с едой, Минхо немедленно понесётся дальше. Так что младший Бегун не торопился.
— Ну как, видишь сегодня какие-то изменения? — с любопытством спросил Томас.
Минхо похлопал по рюкзаку, где лежали его заметки.
— Да нет, как обычно, стены передвинулись, но ничего такого, из-за чего твоя тощая задница пустилась бы в пляс.
Томас сделал большой глоток воды. Его взгляд упал на противоположную стену. Там, в зарослях плюща, что-то сверкнуло серебристым и алым. Такое он за сегодняшний день видел уже не раз.
— Что это за штуковины такие, эти жукоглазы? — задал он очередной вопрос. Похоже, что странные твари были вездесущи. Потом он вспомнил то, что впервые заметил в Лабиринте — с тех пор произошло столько всего, недосуг было спрашивать. — И почему у них на спине слово «порок»?
— Мне никогда не удавалось поймать хотя бы одного. — Минхо покончил с едой и сунул коробку для ланча в рюкзак. — Мы не знаем, что значит это слово. Может, оно там только для того, чтобы держать нас в постоянном страхе. Скорее всего, эти твари шпионят за нами. По их поручению.
— По чьему поручению? — допытывался Томас. Его по-прежнему снедала лютая ненависть к тем, кто стоял за Лабиринтом. — Есть какие-нибудь догадки на этот счёт?
— Создатели. Но мы ни черта о них не знаем. — Лицо Стража налилось кровью, а руки он сомкнул вместе, словно душил кого-то. — Ух, как бы я поотрывал им их гнилые…
Но прежде чем наставник закончил свою гневную реплику, Томас вскочил на ноги и кинулся к противоположной стене.
— Что это? — перебил он, указывая на какой-то тускло-серый отблеск под лианами, примерно на высоте человеческого роста.
— А, это… — равнодушно протянул Минхо.
Томас раздвинул зелёный занавес и непонимающе уставился на прямоугольник серого металла, приклёпанного к камню. На пластине большими буквами были выбиты слова.
На пластине большими буквами были выбиты слова. Он пробежался по ним пальцами, будто не мог поверить собственным глазам:
Он прочёл надпись вслух, потом оглянулся на Минхо.
— Что это? — По спине пробежал холодок. Наверняка эта табличка имела прямое отношение к Создателям.
— Да не знаю я, шенк. Они тут везде. Наверно, этикетка. Грёбаный знак качества для милого уютного лабиринтика, который эти сволочи построили для нашего развлечения. Я уже давно перестал ломать себе голову.
Томас вернулся к созерцанию таблички, пытаясь заглушить в душе гнетущее чувство подавленности. Слова звучали как смертный приговор.
— М-да, хорошего мало. «Опасность», «Убойная Зона»… Просто праздник души.
— Да-да, Чайник, сплошная веселуха. Пошли дальше.
Томас с неохотой отпустил лозы — те вернулись на своё место, вскинул на плечи рюкзак и пустился вслед за Стражем. Вычеканенные на металле слова жгли ему мозг.
Через час после ланча Минхо остановился в конце длинного прямого коридора без ответвлений.
— Последний тупик, — сказал Страж. — Пора возвращаться домой.
Томас глубоко вдохнул, стараясь не думать, что прошла только половина рабочего дня.
— Ну и как, есть что-то новое?
— Нет, ничего нового, обычные изменения, — рассеянно ответил Минхо, глядя на часы. — Пошли назад. — И не дожидаясь ответа, Страж развернулся и понёсся обратно тем же путём, каким они пришли сюда.
Томас последовал за ним, раздосадованный, что ему не дали времени хоть немного осмотреться, исследовать стены… Через некоторое время он нагнал Минхо.
— Но…
— Заткнись, чувак, прошу как человека. Вспомни, о чём я тебе толковал: ни к чему рисковать попусту. К тому же, пошевели мозгами: ты что, думаешь, что там может быть какой-нибудь выход? Потайной люк или ещё какая хрень?
— Ну, не знаю… а вдруг? И почему ты такой пессимист?
Минхо потряс головой и смачно сплюнул.
— Нет там никакого выхода, уж поверь. Стена и стена. Без дырок.
В словах Стража была тяжёлая и горькая правда. Но Томасу никак не хотелось с ней смириться.
— Да откуда ты знаешь?
— Потому что те, кто посылает за нами гриверов, не хотят, чтобы мы так легко упорхнули из их лап.
Это высказывание заставило Томаса вообще усомниться в целесообразности всех их усилий.
— А тогда зачем напрягаться, тащиться сюда, а?
Минхо кинул на него взгляд искоса.
— Зачем напрягаться? Затем, что есть же какой-то резон в их действиях. Должен быть. Но если ты думаешь, что мы вот так — раз! — и найдём резные узорчатые воротца, ведущие в Город Счастья, то ты — просто дымящаяся куча коровьего плюка.