— Давай-давай. А то лицо будто каменное. Нельзя с таким настроением на операцию идти. Сам ведь знаешь.
Майор усмехнулся. Сочнов тоже разглядел его волнение.
— Есть!
— Все! — уже серьезно добавил полковник. — Успеха вам! Мы на связи, ждем вашего сообщения.
— Спасибо…
Глемм отключила аппаратуру, вопросительно посмотрела на майора. Тот глубоко вздохнул, повел плечами.
— Ну, ты сама все слышала. Наши уже знают… Рекомендуют выпить для снятия напряжения.
— Знаешь, неплохо бы! — ответила девушка. — Меня пока еще трясет. Противное ощущение такое…
— Ну, это не проблема!..
Пока Глемм убирала викад в сумку, Титов достал флягу со спиртом, поставил на центр стола графин с водой, принес стаканы.
Потом наскоро сделал закуску — порезал хлеб, сало. Разлил спирт по стаканам, долил сверху воды. Один стакан подвинул к девушке.
— За успех не будем, у нас не принято заранее. Просто за нас!
Глемм, уже знакомая с обычаями русских, подняла свой стакан, легонько ударила о край стакана майора, выдохнула, задержала дыхание и залпом выпила местный «коктейль». Тут же заела кусочком хлеба.
Майор уже разливал по второй.
— Повторим разок, и, пожалуй, хватит. А?
Девушка кивнула. Спирт ей не нравился, но после него и вправду напряжение чуть спало. Да и аппетит вдруг проснулся, она с удовольствием съела пару ломтиков сала.
Повторили. Закусили. Посидели молча, усваивая «лекарство от волнения». Потом Титов все убрал со стола. Посмотрел на девушку.
— Как себя чувствуешь?
Та прислушалась к своим ощущениям. Вытянула вперед левую руку, посмотрела на нее. Пальцы не дрожали.
— Знаешь, вроде помогло.
— Ну и отлично! Старый способ, всегда помогает.
Майор глянул на нее и улыбнулся. Лицо девушки порозовело, из глаз ушло суровое выражение, едва заметная складочка на лбу исчезла.
Марита тоже посмотрела на него и вдруг добавила:
— Но до конца еще не отпустило…
— Еще налить?
— Нет, хватит…
Она встала, подошла к нему вплотную, положила руки на плечи. Заглянула в глаза.
— Думаю, поможет иное средство. И закусывать не надо будет…
Титов заметил лукавую улыбку на ее губах, на миг смутился, но тут же пришел в себя. И сам обнял девушку за талию. Почему бы нет? Это средство и вправду помогает! Да и приятнее, чем спирт.
Она первая поцеловала его. Не разжимая объятий, они дошли до кровати, здесь, помогая друг другу, скинули одежду и упали на широкое ложе.
Занимались любовью с какой-то яростью и упоением. Истово, не жалея сил. Забыв на время обо всем, что происходило, наслаждаясь коротким мигом счастья и услады.
…Они так и заснули в обнимку. Довольные, утомленные, на смятой простыни, с забитым в ноги одеялом. Тандем «лекарств» сделал свое дело…
7
Машина за Титовым и Глемм пришла в пять сорок. И через пятнадцать минут привезла их на квартиру Дитриха. Именно здесь полковник организовал временный «штаб» по проведению операции. Показывать гостей из-за линии фронта в особняке абвера он не рискнул.
Дитрих встретил их в своей комнате. В отличие от вчерашнего дня сегодня он был собран, сух и деловит. Время удивляться, округлять глаза и повторять «не может быть» прошло. Настала пора действовать.
— Хартманн со своими людьми в Новоселовке, — сообщил он Титову. — Ждет. Мы выезжаем через пять минут. Вы готовы?
— Конечно.
Титов тоже держался сухо и деловито. Не любезничать же с противником, который только на короткий момент стал союзником.
— Ваша форма… — Дитрих смерил майора и девушку пристальным взглядом. — Для леса вряд ли подойдет. Ничего, у нас есть несколько комплектов. Для вас, майор, подберем. А вот на вас, фройляйн…
— Не беспокойтесь, господин полковник, — сдержанно произнесла Глемм. — Мне вполне удобно и в этом.
— Что ж… Тогда в путь. Фройляйн, вы поддерживаете связь со своим командиром?
— Конечно.
Как только прибудем на место, я запрошу уточненные координаты местонахождения противника. Если они пользовались аппаратурой, то их должны засечь.
Дитрих кивнул, глянул на часы. При всем его показном спокойствии Титов все же отметил некоторую нервозность в поведении полковника. Излишнее внимание к деталям, подчеркнуто ровный тон. Впрочем, полковник сейчас рисковал даже больше, чем они сами. Провести такую операцию под носом гестапо, фельджандармерии и армейских частей очень сложно. А если добавить сюда партизан!.. Поневоле посочувствуешь.
Впрочем, сочувствовать Титов и не думал…
«Мерседес» отъехал от дома ровно в шесть ноль-ноль. Дитрих сидел рядом с шофером, Титов и Глемм посадил сзади да еще окна прикрыл шторками. На выезде из города посты, показывать там посторонних не следовало.
Всю дорогу они молчали. И говорить особо не о чем, да и шоферу знать лишнее не стоит.
Марита, убаюканная негромким гудением мотора и легким покачиванием, едва не задремала. Ее внезапно потянуло в сон. А Титов смотрел вперед сквозь лобовое стекло. Ему вдруг вспомнилась колонна пленных, медленно бредущая по улице, обреченные лица людей и боль в глазах.
«Немцы… Одни издеваются над нашим народом, другие помогают, невзирая на опасность. Но при этом не перестают быть врагами. Что же за причина нужна, чтобы они перестали быть скотами? Трагедия планетарного масштаба? А если бы дело дошло до вторжения, Германия пошла бы на союз с нами? А мы? Зная, что миллионы русских, советских людей загублены гитлеровцами. Враз и не ответить…»