Внешняя угроза

— Согласен, господин генерал.

— И напоследок. — Вадис чуть помедлил, словно решая, стоит ли говорить, потом продолжил: — Полковник. Скажу откровенно, если сведения о нашем сговоре попадут в руки моего руководства, я и все, кто в курсе происходящего, практически гарантированно погибнем. Думаю, подобная участь ждет и вас.

Дитрих позволил себе едва заметную усмешку.

— Это так, генерал. Гестапо, Моабит [7] и виселица.

— Именно. Мы оказались в одной лодке и плывем вместе против течения. И если погибнем, то все. Поэтому надо сделать все возможное, чтобы спасти планету и свои жизни.

— Совершенно с вами согласен, господин генерал.

— В таком случае у меня все. Остальное расскажут мои представители. Я также прошу вас, полковник, после завершения… операции помочь им вернуться домой.

Дитрих коротко склонил голову.

— Слово офицера!

— Успеха!

Изображение скакнуло, лицо генерала исчезло. Появился Заремный.

— Я заканчиваю сеанс. Марита, протерисканцы нас скорее всего засекли. Теперь они знают, где ты. Поторопитесь. Я все время на связи.

— Хорошо.

Пока Глемм убирала аппаратуру, Дитрих смотрел на нее, прокручивая в голове недавний разговор. Что ж, столь наглядная демонстрация чудо-техники развеяла последние сомнения полковника. А слова русского генерала заставили проникнуться серьезностью проблемы.

А слова русского генерала заставили проникнуться серьезностью проблемы.

Дитрих посмотрел на Титова.

— Сколько у нас в запасе времени?

— Сутки. Но чем раньше мы начнем, тем больше шансов на успех.

— Это понятно. Ладно. Мне надо немного подумать. Присаживайтесь…

Дитрих сел в кресло, положил руки перед собой и слегка прикрыл глаза…

Та-ак… Значит, инопланетяне! Со страниц дешевых бульварных книжонок шагнули в реальность. Да еще как шагнули! Выходит, не сказка, не выдумка перепивших и нанюхавшихся кокаину писак! А он сперва решил, что гестапо задумало удивить нестандартным ходом. Зря думал, старые недруги используют проверенные методы. Ладно, бог с ними. Что дальше-то?…

Устроить облаву? Это несомненно. Только кого привлечь? Гарнизон? Части по охране тыла? Местную полицию? Не пойдет. Через пять минут гестапо будет знать обо всем. И немедленно вмешается.

И секретность не сохранить. Раззвонят на всю Германию, дойдет до Берлина, а там и до фюрера. Как тот отреагирует? Ну, уж без истерики не обойдется. После Сталинграда и покушения [8] у него редкое совещание проходит без нервного спектакля.

Кто тогда?

Полковник старательно перебирал кандидатуры, но никого подобрать не мог. Остается только один вариант. Один человек. Курт Хартманн. Его друг детства, а теперь уже майор, командир отдельного ягдотряда, бывшего в личном подчинении полковника. Старина Курт. Да, пожалуй, никто иной с такой задачей и не справится.

Хартманн — единственный человек, которому Дитрих доверял как себе и даже больше.

…Курт Хартманн был в своем роде уникальным человеком. Выходец из зажиточной семьи, он все детство провел в небольшом городке. Его хобби был лес. Он сдружился с немолодым, мрачноватого вида егерем и до пятнадцати лет каждое лето проводил в его владениях. Ходил на охоту, отслеживал поголовье лосей и кабанов, отстреливал волков, медведей. Ставил силки на тетеревов и глухарей, капканы на лис.

Столь странное увлечение сына совершенно не беспокоило отца. Тот даже был доволен, что Курт увлечен лесом, спортом и учебой, а не убивает время в компании ровестников-шалопаев.

Большие физические нагрузки, свежий лесной воздух, чистая сытная еда сделали свое дело. К восемнадцати годам Курт превратился в крепко сбитого, прекрасно тренированного парня. Он превосходно ходил на лыжах, метко стрелял, быстро бегал. Его глаза были зоркими, тело сильным, ум, развитый учебой, — острым, живым.

В школе Курт слыл отшельником, однако всегда был в центре внимания. Одноклассники искали его дружбы, девушки — его внимания. Но Курт не спешил заводить друзей и подруг среди одноклассников. Из всех он выделял только молодого Германа Дитриха. Видимо, потому что тот тоже слыл отшельником. Сын военного, Дитрих уделял основное внимание армии и всему, что с ней было связано. Разница в два года не мешала их по-мужски сдержанной дружбе.

После окончания школы Дитрих встал в строй и потерял из вида Хартманна. Вновь встретились они лишь в двадцать восьмом году, когда Курт тоже вступил в армию. Через три года, уже офицером, он внезапно ушел в запас.

Беспокойный непоседливый характер и тяга к приключениям не давали ему долго сидеть на месте. В тридцать третьем он вдруг уезжает в Боливию, где участвует в боливийско-парагвайской войне. Свою роль в этом сыграло знакомство с инженером Брандом. Тот в свою очередь знал Ганса Кундта, начальника Генерального штаба боливийской армии.

Два года Курт провоевал за Боливию в этой «банановой» войне, стал командиром роты. Чудом избежал плена, в который угодила почти вся армия.

Чудом избежал плена, в который угодила почти вся армия. И разочарованный покинул Латинскую Америку.

В Германию Хартманн вернулся в начале Второй мировой войны. Сперва жил у родителей, потом в Берлине. Там его и разыскал Дитрих, к тому моменту майор абвера. Именно он уговорил Курта вновь встать в строй. Хартманн долго не давал согласия, но в сороковом все же надел погоны.

Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118