заметили, что в глазах у этого Антонио горят красные огоньки?
— Как я мог забыть об этом! — вскричал сэр Оливер. — Если я не ошибаюсь, красные огоньки в глазах служат одним из признаков, по которому
определяют демона, скрывающегося среди людей?
— Да, — сказала мать Иоанна. — Я читала об этом в «Практическом руководстве по изгнанию демонов и прочей нечистой силы».
И в это самое мгновенье из кустов, обступивших поляну плотным кольцом, показался Аззи. Насвистывая какой-то незатейливый мотивчик, он вышел
к костру, неся на плече только что убитого молодого оленя.
— Я буду рад, если благородные дамы и господа позволят мне угостить их сегодня ужином.
Быть может, кто-либо из слуг позаботится о жарком из
оленины? Я бы хотел пойти к ручью. После охоты на оленя полезно немного освежиться.
Глава 4
На следующее утро путешественники проснулись рано, еще до рассвета. Когда первые лучи солнца стали пробиваться сквозь густую листву, они
уже уложили вещи, наскоро позавтракали и свернули лагерь. Этот день прошел столь же однообразно, как и предыдущий: извилистыми тропинками
пробирались они через лес, поминутно оглядываясь по сторонам — не мелькнет ли за деревьями кожаная куртка разбойника, не послышится ли грозное
рычание дикого зверя? Но все обошлось на удивление благополучно: никого страшнее комаров они не повстречали. Когда день перевалил на вторую
половину, сэр Оливер и мать Иоанна, словно сговорившись, начали ежеминутно привставать на стременах, надеясь приметить хоть малейший просвет меж
деревьями. Оно и понятно: странный случайный попутчик, взявшийся провести их через лес одному ему знакомой дорогой, обещал, что к вечеру они
доберутся до трактира.
И вот как раз в тот момент, когда благородный рыцарь и честная монахиня уже потеряли последнее терпенье и стали бросать на Аззи косые
взгляды, красноречиво говорившие о том, какого мнения они оба придерживаются об этом бессовестном обманщике, за очередным поворотом их ждал
сюрприз: на широкой поляне стоял каменный двухэтажный дом с примыкающими к нему пристройками — большим деревянным сараем, просторным хлевом и
загоном для скота. Вывеска над дверью указывала на то, что это трактир.
Брат Франциск, бывший здесь за хозяина, встречал гостей у порога. Он радушно приветствовал уставших путников, мечтавших о горячей воде,
чистой постели и ночлеге под крышей.
Аззи пропустил своих спутников вперед. Входя в трактир самым последним, он вручил брату Франциску увесистый мешочек с серебром:
— Вот вам вознаграждение за аренду помещения.
И, сам засмеявшись своему каламбуру, Аззи как-то странно поглядел на брата Франциска. Тот отшатнулся, словно увидел привидение.
— Прошу прощения, сударь, — пролепетал он, запинаясь. — Быть может, я обознался, но мне кажется, что я вас где-то видел.
— Вполне возможно. Мы могли случайно встретиться в Венеции, — ответил Аззи, обнажая в улыбке острые белые клыки. — Нет, это было не в
Венеции, а во Франции. Да-да, теперь я припоминаю: ведь мы познакомились при весьма странных обстоятельствах. Случилось великое чудо — мертвый
воскрес… Аззи хорошо помнил тот случай, о котором рассказывал брат Франциск, — ведь он имел самое прямое отношение к чудесному воскресению из
мертвых, — однако хитрый демон отнюдь не собирался признаваться трактирщику в умении творить подобные чудеса. Деликатно улыбнувшись, он покачал
головой.
После этого краткого разговора брат Франциск был необычайно задумчив и рассеян. Показывая новым постояльцам комнаты и выслушивая их
пожелания насчет обеда, бедный монах путал слова и заикался, чего за ним сроду не замечалось. Искоса поглядывая на Аззи, в тот момент
непринужденно беседовавшего с двумя дамами, брат Франциск потихоньку плевал через левое плечо и творил крестное знамение — разумеется, когда
думал, что на него никто не смотрит.
Когда Аззи попросил трактирщика отвести ему отдельную маленькую комнатку во втором этаже, брат Франциск тут же согласился; однако, проводив
Аззи наверх, бедный доминиканец, казалось, окончательно потерял рассудок.
Спустившись с крутой деревянной лестницы, он встал посреди просторного
каминного зала, где были накрыты столики для постояльцев, поднес к самым глазам ладонь с лежащими на ней серебряными монетами и начал пристально
их разглядывать, что-то тихонько бормоча себе под нос. Наконец он сделал несколько нерешительных шагов к сэру Оливеру и матери Иоанне.
— Скажите… — произнес он заплетающимся языком, — этот самый… Ваш попутчик… Вы давно с ним знакомы?
— Нет, не очень, — осторожно ответил сэр Оливер. — А в чем, собственно, дело? Он слишком мало заплатил вам за стол и кров? — Нет-нет, нет.
Как раз наоборот.
— То есть как?
— Ну… Я спросил с него шесть сантимов за комнату в верхнем этаже, и он согласился. Он заплатил сразу — вытащил из кармана несколько
мелких медных монет и протянул их мне. Но только я хотел взять деньги, как он сжал кулак, сказав при этом «черт побери, я мог бы быть более
щедрым», затем подул на свой указательный палец и ткнул им в монетки, зажатые в кулаке. Так что же вы думаете? Когда он снова раскрыл ладонь,