самого Аззи, прибегни к обходному маневру. Пойди тем же самым путем, каким пошел этот сын Тьмы. Сходи к Аретино, сведи с ним знакомство. Для
начала скажи ему, что ты горячий поклонник его поэзии. Тебе во что бы то ни стало нужно проникнуть к нему в дом. А когда ты попадешь туда,
смотри по сторонам, да гляди в оба, не зевай! Примечай все, что может приблизить нас к разгадке планов Аззи. Если не увидишь ничего особенного,
не сочти за труд расспросить самого хозяина. Но, конечно, не задавай прямых вопросов вроде: «Не заходил ли к вам вчера один из моих друзей,
рыжий демон по имени Аззи? Вы меня крайне обяжете, сударь, если передадите мне содержание вашего разговора с этим демоном». Действуй тоньше,
артистичнее. Не бойся импровизировать. Пригласи его пообедать в какой-нибудь уютный ресторанчик. Все затраты, разумеется, мы тебе компенсируем.
Проведем по статье «Научные исследования Земли с Неба». Вопросы есть?
— Так точно, ваше архангельское высочество. У меня есть еще один вопрос… Аззи мне друг, а я буду шпионить за ним. Не будет ли это
предосудительно с точки зрения морали?
— Мне кажется, что не будет, — ответил Архангел Михаил после долгой паузы. — Если рассмотреть вопрос с точки зрения здравого смысла, то
можно построить следующую логическую цепочку: невозможно предать врага, предать можно только друга; без предательства невозможно откровение
сокрытого; Аззи мне друг, следовательно… Гавриил ответил Архангелу Михаилу вежливым поклоном в знак согласия. Теперь он отринул все свои
колебания. И только по прошествии некоторого времени он вспомнил, что Михаил дал ему весьма уклончивый ответ. Но данного слова обратно не
возьмешь, да и ни к чему было рассуждать обо всем этом. Если с точки зрения морали предать друга было не слишком предосудительным, то
неподчинение старшим по званию, а тем более невыполнение приказа Архангела грозило молодому Ангелу весьма печальными последствиями…
Глава 2
На следующий день, едва пробило полдень, Гавриил стучался в дверь Аретино.
Из-за закрытых дверей доносился приглушенный шум — звуки музыки, голоса, смех, но хозяева открывать не торопились. Гавриил снова постучал,
на сей раз погромче. Дверь наконец отворилась. На пороге стоял лакей; вид у него был такой, словно ему приходилось заниматься несколькими делами
одновременно. Парик с развившимися прядями съехал набок, руки он для пущей солидности заложил за спину, но краешек зажатой в кулаке салфетки или
полотенца выглядывал из-за полы сюртука.
— Мне хотелось бы видеть мсье Аретино, — сказал Гавриил.
— Ох, господин хороший, я боюсь, хозяин сейчас не сможет к вам выйти. — Лакей развел руками, и салфетка (только теперь стало ясно, что это
была именно салфетка) показалась из-за спины. Он сконфуженно скомкал ее и добавил: — У нас тут такое творится… Может быть, вы заглянете как-
нибудь в другой раз? — Нет. Мне непременно нужно видеть его сегодня, — ответил Гавриил, сам удивившись, откуда у него взялась подобная
настойчивость. Впрочем, подумав немного, он нашел вполне разумное объяснение своей смелости: ведь он явился сюда по заданию Архангела Михаила, а
Его Архангельство ясно дал понять, что дело предстоит серьезное и с исполнителя будут спрашивать весьма строго.
Лакей, несколько смущенный напористостью стоявшего перед ним незнакомца с упрямым выражением лица и неземным светом в голубых глазах,
отступил на несколько шагов, давая дорогу незваному гостю.
Поколебавшись несколько секунд, он провел Гавриила в гостиную:
— Будьте добры, подождите здесь несколько минут. Я спрошу хозяина, сможет ли он принять вас.
Чтобы как-нибудь скоротать время, Гавриил отошел в сторонку и стал вертеться взад-вперед на каблуках — старый трюк, которому он научился
еще в незапамятные времена. Он быстро оглядел комнату. На низеньком столике лежали листы рукописи. Гавриил подошел поближе, но смог разобрать
только два слова. Эти слова были: «Отец Адам». Не помня себя, Гавриил кинулся на рукопись, словно коршун на цыпленка.
Тут за дверью послышался какой-то непонятный шум, и в комнату вошло несколько человек. Боясь, как бы его не поймали с поличным, Ангел
Гавриил отскочил от столика, словно ошпаренный. Однако бояться ему было нечего: вошедшие оказались всего-навсего музыкантами. Сняв темные фраки,
они остались в одних рубашках и спускались по лестнице с верхнего этажа, наигрывая на своих инструментах отнюдь не церковные гимны -легкие
мелодии, под которые ноги сами пускались в пляс. Музыканты прошли мимо Гавриила, как мимо пустого места, не удостоив ангела даже взглядом. Не
успели музыканты исчезнуть в дальней комнате, откуда доносились пронзительные взвизгивания, смех и звуки шумной возни, как Гавриил опять
вернулся к столь заинтересовавшей его рукописи. Отыскав глазами начало, он стал читать: «Отец Адам, изгнанный из Эдема за то, что отведал плода
с Древа Познания…»
Но ему снова помешали — на этот раз взрывы громкого девичьего смеха.
Подняв глаза от рукописи, Гавриил увидел, как в комнату вбежали две юные прелестницы — блондинка и брюнетка, являвшие собою очаровательный
контраст. Темные волосы одной в беспорядке рассыпались по плечам, а растрепавшиеся светлые локоны другой, напротив, были завязаны в подобие узла