— Да, закрыты… — первым разглядел ворота Роська.
— Михайла, — продолжил Глеб — а не ты ли говорил, что в Отишии база журавлевских стражников?
— Ну, со слов Ионы, не всех стражников, а только этой округи. И потом, их немного там должно быть, три десятка-то мы на хуторе положили.
— Да? А будь ты на месте начальника стражников, что б ты сделал, когда о нашем налете узнал? И учти: сегодня уже шестой день пошел, время у него было.
— Я бы… гонцов послал, собрал бы всех, кого смог… только, что ж они нас у ворот не встретили?
— Бездоспешные? И числом меньше, чем мы? Хотя… числа их мы знать не можем — неизвестно, сколько их на зов откликнулись и успели ли сюда собраться.
— Я бы… гонцов послал, собрал бы всех, кого смог… только, что ж они нас у ворот не встретили?
— Бездоспешные? И числом меньше, чем мы? Хотя… числа их мы знать не можем — неизвестно, сколько их на зов откликнулись и успели ли сюда собраться. А вот, засесть за тыном, выбить, сколько получится, нападающих, да дождаться, пока остальные по селу разбредутся… понял меня?
— Понял… выходит, дед опасался, что они на прорыв пойдут…
— Прорыв для них сейчас не главное, им семьи спасать надо! В тыне, со стороны реки лаз есть. Боярин Федор, там трех человек оставил, но, если я прав, то эти трое уже покойники, а семьи стражников, через лаз к реке уходят. Либо лодки у них где-то рядом припрятаны, либо брод знают.
— Так что ж они раньше-то думали? — удивился, даже возмутился, неразумным поведением противника Дмитрий. — Могли же семьи заранее вывезти, и с имуществом, телега-то через лаз не пройдет, да и лошадь тоже, а на себе много ли унесешь? Дети малые еще… больные могут быть. Чего ж до последнего тянули?
— Слыхали, как отец Михаил часто повторяет: «Человеку свойственно надеяться на лучшее»? — Глеб оглядел отроков, будто желая убедиться, что его слушают внимательно. — Они же не знали, что у нас чертеж их земель есть, а Отишие в сторонке стоит, могли же мы в иное место податься?
— И еще: — добавил Мишка — им же перед Журавлем ответ держать придется. Если бы они заранее смылись, или семьи вывезли — пощады не жди. А так: сопротивление оказали, ущерб ворогам нанесли, сколько смогли, народу выручили. По любому, лучше бездарно угробленной дружины выглядеть будут. Так перед владетелем отчитаться, чтобы не только кары избежать, но и лучше других выглядеть, тоже уметь надо, и одной трепотней здесь не отделаешься — слова делом подкрепить требуется.
— Верно мыслишь! — Глеб поощрительно кивнул Мишке. — В таком разе, есть смысл и в прорыве. Сельчане о лазе в тыне, наверняка знают и воспользоваться суматохой кто-то обязательно сможет, а каждый человек, который из Отишия спасется, для стражников лишним оправданием перед Журавлем станет.
— Значит, может быть прорыв нескольких десятков стражников, бездоспешных, но конных и при оружии. — Потвердевшим голосом, не столько спросил, сколько утвердил Дмитрий. — На этот случай, господин воевода нас здесь и поставил?
— А вот это бабушка надвое сказала. — Глеб снова оглядел каждого из урядников. — Сколько их будет, мы не знаем. Давайте-ка, рассчитывать… скажем, на полусотню. И насчет доспехов… а вдруг у них на базе брони есть? Даже если не у всех, а только у десятка-полутора, которые первыми на прорыв пойдут? Лоб в лоб вам с ними сталкиваться нельзя — стрельнете по разу, а потом половину из вас посекут.
— Ха! Да они лоб в лоб и не пойдут! — воскликнул Роська. — Они же нас видят, но издалека, разобрать, что мы не взрослые ратники, не могут. Не попрут они на полусотню доспешных!
— Как сказать. — Раздумчиво возразил Дмитрий. — То, что мы без копий, с такого расстояния хорошо видно.
— Давай, Михайла, — снова обратился к Мишке Глеб, — думай дальше: что бы ты на месте начальника стражников сделал, если нельзя прямо по улице к воротам проскакать?
«Интересно: Глеб сам придумал, или ему дед велел меня перед ребятами «мозговым центром» выставить? Но, действительно, что же они предпринять могут? Блин, я же не военный, откуда мне знать? Хорошо, зайдем с другого конца: в чем у них перед нами преимущество? То, что напротив выезда из села пацаны выставлены, им и в голову не придет.
Значит, неожиданно открыть ворота, смять погостных ратников, проскакать по улице, порубить, тех, кто под руку попадется… навести шороху, одним словом… а потом? В ворота нельзя, даже приближаться не стоит, потому что мы можем навстречу ударить. Тогда что? У переправы полтора десятка журавлевцев смогли уйти из-под лобового удара, шарахнувшись в стороны. Может быть и эти рассчитывают куда-то свернуть? Вот оно преимущество! Они свое село знают, а мы нет!»
— У них есть перед нами одно преимущество! Они здесь давно живут и знают любой закуток. — Мишка зыркнул на Глеба и по выражению его лица понял, что угадал. — Покажут нам, что собираются идти прямо к воротам, а сами где-нибудь свернут, а там, может быть, у них уже и звено в заборе подкопано или подпилено — повалят и уйдут в сторону леса. Мы, конечно, сможем догнать — мы и легче, и заводные кони есть, но если они врассыпную кинутся, ничего путного не выйдет. И места здешние они знают хорошо, могут в ловушку какую-нибудь заманить. А самое главное — сколько-то наших в селе порубить могут, пока прорываться будут.