Обещаешь?
— Хорошо.
— Ты знаешь меня уже достаточно долго, чтобы знать, что я отношусь к тебе едва ли не с большей любовью, чем ты к Илонее. Ты также знаешь, что Кодекс Варркана запрещает какие бы то ни было уступки тёмным силам. И то, что я хочу предложить тебе, является прямым нарушением нашего Кодекса. Но ты не просто варркан, ты человек из другого мира и можешь справиться с противоречиями в своём сердце. И ты, и я, оба мы хотим жить. И хотим, чтобы была жива Илонея. А для этого ты должен жениться на Шимес. Я просил тебя выслушать до конца!
Я закрыл рот и остановил готовую вылететь фразу, далеко не лестную.
— Итак, Файон. Ты должен поступиться всеми своими принципами и согласиться на этот брак. Ты должен быть ласковым женихом и старательным мужем. Хотя, надеюсь, что до этого дело не дойдёт. И вот, когда ты станешь всем этим, у тебя появится возможность завладеть кольцом Предвечного.
Кажется, я понял мысль Пьера. Он предлагал мне сделку с совестью, сделку с сердцем и со своим человеческим достоинством.
— Рано или поздно, но Шимес в чём-то ошибётся, и кольцо будет в твоих руках. И вот тогда, когда она лишится своей силы, каждый получит по заслугам. Почему ты молчишь, Файон?
— Ты же сам просил меня помолчать!
— Я не думал, что ты настолько выдержан.
Ну так что? Ты согласен?
— А подумать можно?
— Кто я такой, чтобы запрещать думать великому Файону?
Я погрузился в мир своих мыслей. Я тщательно закрылся от сознания, которое держала под контролем Шимес, и теперь предоставил право решать своему земному разуму. Доверял ему, как самому себе. Странная мысль, но некоторые люди не могут похвастаться тем, что доверяют самому себе.
Итак, что мы имеем? А имеем мы вот что.
Красивая и чертовски привлекательная ведьма воспылала ко мне страстью. И желает разделить со мной брачное ложе. Если я не соглашусь, то мою любимую и моего друга ожидает безусловная смерть. Если же соглашусь, то это будет выглядеть как предательство. Я предам Илонею, предам людей и предам самого себя. Кодекс Чести не в счёт. Я и в более лучшие времена нарушал его. Лучшие времена. Когда-то я полюбил зеленоволосую Ило, и её любовь помогла мне спасти Иннею. Может, все не так плохо? Может быть, заставив полюбить Шимес, я спасу эту женщину от беса, вселившегося в неё. И тогда она сама поймёт, что всё, что случилось в её никчёмной жизни, лишь прах, такой же, как и прах этого старого города. Но если этого не произойдёт, то я смогу получить кольцо Предвечного. Но смогу ли я? Что? Полюбить Шимес и заставить её полюбить меня? Кажется, нет.
Слишком тяжело мне будет, невозможно. Мысли о томящейся где-то Илонее будут мешать мне.
Ах, если бы только Шимес выбрала Пьера. У него бы всё получилось. Я же видел, как он смотрит на неё. Он влюблён, как мальчишка. И ему не повезло с предметом любви. Всё-таки он прав.
Мне надо попробовать. Но как это трудно!
— Я все решил, Пьер.
— Каково твоё решение?
— Я попробую.
Может быть, я и ошибся, но мне показалось, что этот мужественный человек вздохнул. Облегчённо и в то же время с горечью. Ведь он предлагал за жизнь Илонеи, моей Илонеи свою любовь. Ничего, Пьер, может быть, всё обернётся к лучшему.
— Как ты собираешься завоевать её доверие? теперь варркан мог говорить только о деле, все эмоции были оставлены где-то далеко.
— Это можно сделать двумя способами, но оба они мне не нравятся и совершенно не подходят. Шимес может потребовать подтверждения в преданности.
— Конкретно, Файон. Не думаю, чтобы у нас было много времён и на разговоры. Давай без всяких загадок, напрямую. Не стоит жалеть меня, если ты понимаешь, что я хочу этим сказать.
— Конкретно, это может выглядеть следующим образом. Шимес захочет, чтобы я убил одного из вас, скорее всего Илонею, но, не исключено, что и тебя. В любом случае, этот способ неприемлем.
— А второй?
— А второй, лечь с ней в кровать и показать всё, на что я способен.
— Ну, и?
— Что «ну, и»?
— Я не понимаю, почему это тебя смущает?
Разве ты никогда не делал это с другими женщинами? Кодекс Чести не запрещает этого. Просто забудь, что Шимес относится к силам Зла, и все.
Пьер буквально выдавливал из себя слова.
Он действительно был сражён наповал.
— Боюсь, что Шимес разгадает мою игру и поймёт, что все это для того, чтобы оставить в живых вас. А как только это произойдёт, то она, как женщина умная, потребует вашей смерти.
— И причём обоих сразу, — вставил варркан.
— Да, все может быть.
— Тогда полюби её по-настоящему.
— Как ты?
Пьер, наверняка, догадывался, что я знаю о его страсти, но никогда бы не подумал, что я способен сказать об этом вслух. Я видел, что он напрягся и замкнулся в себе. Тогда мне пришлось немного разозлиться:
— Ты что, думаешь, я совсем слепой? Да ты втрескался в неё в первый же миг, как увидел её. И не стоит обижаться на меня. Я сказал чистую правду и в первый раз вижу варркана, который обижается на правду. Или ты действительно хочешь, чтобы я влюбился по-настоящему? Что тогда можно сказать о тебе?
Моя пламенная речь дошла до ушей варркана, и он усмехнулся. Мир был восстановлен.
— И ты всё это время знал, что я люблю её?
— Этого не заметил бы. только пень.