— Нашла из-за чего реветь! — Задов начал успокаивать истомившуюся плаксу, благоразумно не подходя на расстояние вытянутой руки.- Все понятно. Чувства притупились, быт засосал. Надо всколыхнуть сердце. Чтоб как в первый раз!
— Легко сказать! А как сделать? — Девчушка хлюпнула носом. Лицом молода, а сколько лет, не угадаешь. Может, без года вечность? Глаза на мокром месте, как у обыкновенной девки.
Тут Лева удивил всех: и незнакомку, и товарищей по оружию.
— Чтобы оживить чувства,- он назидательно поднял вверх палец,- тебе, красавица, вместе с Данилой-мастером надо попробовать сыграть в ролевые игры.
— Чтобы оживить чувства,- он назидательно поднял вверх палец,- тебе, красавица, вместе с Данилой-мастером надо попробовать сыграть в ролевые игры.
— А-а?..- не поняла потенциальная невеста.
— Ролевая игра — это когда все участники принимают и исполняют определенную роль в воображаемой ситуации. Действуют соответственно своим фантазиям в рамках отведенной роли.
— О-о-о! — Красавица томно закатила глаза.- У меня много потаенных задумок.
— Каждый участник ведет себя как хочет, играя за своего персонажа. Например, тебя зовут Хозяйка. Статус соответствующий. А в игре ты будешь госпожой. Властной и доминирующей!
— Дом… домна? Сталь варить? — захлопала длинными ресницами красотка.- Не-а, я не сталевар. Не подходит!
— Лучше! Намного лучше! Закачаешься! Доминировать — значит повелевать и унижать!
— Ну-ка, ну-ка! — Она хищно подалась всем телом к Леве.- С этого места поподробнее.
— Можно и даже нужно обижать, связывать, хлестать, переодевать в девчонку…
— А березовыми розгами, вымоченными в соляном растворе, можно?! — на белых, как мрамор, щеках Хозяйки, а может, уже Госпожи, выступили красные пятна румянца.
— Можно хоть плеткой-семихвосткой! Можно в кандалы! Все можно! Имена себе новые придумайте, позвучнее.- Разошелся не на шутку Задов. Спохватившись, добавил: — Сильно не увлекайтесь. Делайте перерывы. А то до членовредительства дело может дойти.
— Подходит! — О женитьбе девушка уже не вспоминала.- Это по мне.
Не попрощавшись, она ломанулась в лес, не разбирая дороги. Из чащобы донесся срывающийся звонкий голос, затихающий в тайге: «На цепь! В железо! В девчонку-у-у!»
— Лева! Вы открылись для меня с неожиданной стороны.- Кузнецов не скрывал удивления, что было необычно. Непроницаемая маска невозмутимости давно стала единственным лицом профессионального разведчика с довоенным стажем.
— Приговорил мужика! — Ермак сплюнул под ноги одесситу.- Ты представляешь, какие тараканы у нее в голове водятся? Во-о! — Он развел руки широко в стороны, показывая размер предполагаемых насекомых.
— Лютый — это ваше роле-роликовое имя? — к Петрухе вернулся дар речи.
— Нет. Василиса меня по-другому кличет… Лютиком.- Лева, потупившись, смотрел в землю.- В отряде никому не рассказывайте. Ладно? — еле слышно попросил он.
— Смотри, доиграешься.- Ермак переложил алебарду с плеча на плечо.- Лю-у-утик!
Разведчики наискосок пересекли поляну и скрылась в лесу. На камне сидела, провожая их взглядом, большая изумрудная ящерица с оторванным хвостом, больше похожая на малолетнего варана. В темных глазах-бусинках плясали веселые искорки.
Далеко путешественники не ушли. Выдерживая направление по стрелке компаса, группа уткнулась в стену бурелома. Поваленные деревья лежали сплошной стеной, ощетинившись обломками острых, как пики, сучьев.
Кузнецов сдвинул фуражку на затылок. Он задрал голову, рассматривая верхний край возникшей перед ними естественной преграды… Или засады? Очень грамотно повалены деревья, но переплетены силой нечеловеческой.
— Пойдем в обход? — подал голос Петруха.
— Уже пришли! — раздался бас.- Стоять, зорька!
Бурелом напротив них вспух бугром хвороста. Сучья зашевелись и раздвинулись в стороны. На свет божий вылезли три угрюмых мужика на одно лицо. Они представляли собой диковатое зрелище. Длинные спутанные волосы спадали на плечи. Лица заросли бородами до самых глаз. Из волос торчали засохшие травинки, сучки и клочья сухого мха. Одеты они были в кафтаны, латаные-перелатаные. Дыры зашиты неровными мужскими стежками. С первого взгляда было ясно: незнакомцы давно привыкли обходиться без женского пригляда. Дремучий таежный люд.
Мужики сжимали в узловатых руках корявые, под стать их владельцам, дубины. Концы дубин щетинились ржавыми гвоздями. Явно военно-инженерная мысль давно не посещала эти глухие места. Смотрелись мужички не лихими разбойниками, а бомжами, заблудившимися в лесу. Один флегматично жевал кисть кислой рябины. Лицо перекашивало судорогой так, что глаза съезжались к переносице. Но мужик продолжал упрямо двигать челюстями и громко чавкать. Видать, оголодал в лесу.
Тот, что постарше, шагнул вперед и повторил:
— Приехали, говорю! — и обернулся назад, проверяя, на месте ли подельники. Группа поддержки хранила молчание.
Разведчики скептически рассматривали троицу. Они привыкли к достойным противникам. Незнакомцы своим внешним видом вызывали не страх, а скорее жалость пополам с брезгливостью.
— Эва, убогие! Как вас звать-величать? — насмешливо спросил Задов.- Учтите, я сегодня милостыню не подаю.