Два раза повторять не пришлось. Оба пожелали быстрее покинуть кабинет начальника, и в итоге столкнулись в дверях. Никто не хотел уступать, а потому победила богатырская силушка. Алеша оттер Леву назад, попутно оторвав ему второй каблук. Со счетом два — ноль лидировал дружинник.
Громко зубоскаля, товарищи отправились в Лукоморье. Миновав домик контрольно-пропускного пункта, они вышли на дорогу, ведущую в город. На заставе их никто не остановил. Сегодня в наряде был Дуров. Его желтая соломенная шляпа мелькала вдалеке, среди цветущих кустов азалий. Заслуженный дрессировщик, забыв обо всем на свете, самозабвенно гонялся за разноцветными бабочками с сачком на длинной ручке. Одним словом, сачковал.
Солнце стояло в зените и немилосердно пекло.
Солнце стояло в зените и немилосердно пекло. Густо разросшийся по обочинам орешник тени почти не давал. Крупные рыжие муравьи сплошной вереницей двигались взад и вперед поперек дороги. Приятели осторожно перешагнули мурашей, стараясь не потревожить живой поток. Дорога привела их на вершину пологого холма. На западе гордо вздымалась Яшмовая гора с одинокими соснами, напоминающими мачты кораблей. Над скалистой вершиной медленными кругами парили грифоны. Расстояние скрадывало истинные размеры грозных тварей, но даже издали они внушали опасность. На Яшмовой горе грифоны вили гнезда и выводили потомство. Смерть ждала любого, имевшего неосторожность приблизиться к неприступным кручам.
На севере в солнечном мареве расстилалась широкая долина с фруктовыми садами и прямоугольниками полей. Из-за высоких пирамидальных тополей выглядывали красные черепичные крыши белых домов предместья, черный шпиль приворотно-отворотной башни, указывающий в небо, золотые купола единственной церкви Лукоморья и извилистые улицы, берущие начало от широкой площади перед мэрией.
Над головами стремительно пронеслась стая безобразных крылатых существ. Что делают здесь гарпии средь бела дня? Загадка. Свои налеты они предпочитали проводить в сумерках. Гарпии темной тучкой унеслись за горизонт, громко горланя и хлопая крыльями. В длинных когтях они несли сломанные ветви, усыпанные спелыми яблоками.
Гарпии были женщинами, точнее полуженщинами. Вместо рук у них были крылья, да и нижние части тела были устроены на птичий манер. Ноги, правда, были намного толще, чем у обычной индюшки, и значительно волосатее. Еще у гарпий были точеные белые шеи, длинные рыжие волосы, спадающие по обе стороны лица, и весьма склочный нрав.
Пройдя по мостику, перекинутому через говорливый ручей, журчавший среди больших зеленых валунов, Лева Задов и Алеша Попович по узкой каменистой дороге спустились к окраине города. В город, залитый зноем, путники проникли по самой захудалой и кривой улочке.
Над головами снова потемнело: за гарпиями гнался воздушный патруль летучих обезьян в кожаных шлемах и очках-консервах. Обезьяны летели боевыми звеньями, по пять штук в каждом. Правильные треугольники не нарушали выверенного строя. Чувствовались многочасовые тренировки. Впереди на огромной черной горилле летела стройная золотоволосая девушка со злым лицом. Это была командир воздушного патруля капитан Элли. Раньше она была простой звеньевой, но после трагической гибели предыдущего командира, капитана Гингемы, заняла ее место. Катастрофа произошла во время рядового тренировочного полета при невыясненных обстоятельствах. Экспертная комиссия, назначенная расследовать чрезвычайное происшествие, установила: обезьяна — носитель Гингемы перед полетом обожралась просроченными консервированными бананами. Из-за этого на большой высоте у нее отказала подъемная тяга, а земное притяжение в очередной раз доказало, что оно существует. По странному стечению обстоятельств в тот день дежурными по столовой летного состава были Элли и ее верный друг, песик Тотошка. Стоит сказать, к настоящему времени он успел вымахать в здоровенного кобеля.
О гибели Гингемы никто особенно не горевал. Поговаривали, что она была ведьмой со стажем и даже возглавляла подпольный лукоморский филиал запрещенной секты «Лысые в гору». Проверяющие ничего не накопали — ни в прямом, ни в переносном смысле.
На банкете, посвященном назначению на должность нового командира воздушного патруля, экспертная комиссия была в полном составе…
Сегодня Тотошка, впрочем, как и всегда, управлял летучей гориллой, сидя по правую руку от Элли. Сверху командирское звено прикрывали более маневренные шимпанзе. Ими управляли девушки с мужеподобными лицами. Злые языки поговаривали, что они записались в воздушный патруль в надежде обрести призрачное и недостижимое женское счастье.
Армия из всех делает настоящих мужчин, без разбора. Как бы то ни было, никто не смел сказать им это в лицо. Нрав пилоты имели горячий и были скоры на расправу.
Над этой армадой, разделившейся на два эшелона, в вышине летел беспилотный высотно-атмосферный летучий обезьян павиан Иннокентий. Он единственный обходился без наездницы. Кроме него, никто не мог летать так высоко. Как краснофюзеляжный павиан мог выдерживать на такой высоте холод разреженной атмосферы — известно одному Икару. Павиан парил в вышине в гордом одиночестве, выполняя в воздухе замысловатые кренделя фигур высшего пилотажа. Из поднебесья Иннокентий посверкивал своим ярко-красным опознавательным знаком, который есть только у павианов, семафоря всем тварям земным об их месте, а заодно показывая свое истинное лицо. Беспилотник слыл отъявленным воздушным хулиганом, причем хулиганом злопамятным. С этим мирились по причине его незаменимости. Вот и сейчас он гортанными криками корректировал погоню за гарпиями, указывая курс преследователям из воздушного патруля.