Петруха перевесил автомат с плеча на шею. Так он чувствовал себя намного увереннее. Стажеру за каждым кустом мерещился крокодил, а за некоторыми деревьями — по два. Он шел след в след за Кузнецовым. Командир группы настороженно прислушался. В лесу стояла необычайная тишина. До этого десантников на всем пути сопровождал густой шум тайги: голоса птиц, мелких зверюшек, шорохи веток, гул ветра. Сейчас не было ни звука. Когда Николай резко остановился, Петька со всего маху ткнулся стволом ППШ ему в спину. Кузнецов обернулся и удивленно поднял брови. Автомат у Филиппова был снят с предохранителя, а палец лежал на спусковом крючке. Николай хорошо помнил, что может сделать с человеком выпущенная в упор автоматная очередь. Он осторожно отвел руку стажера вниз, а потом аккуратно поставил автомат на предохранитель. Только после этого он рискнул повернуться к Петрухе спиной.
Остановка движения произошла из-за того, что командир группы наткнулся на гнилой пенек, изъеденный муравьями. Пенек был разворочен в труху медвежьими лапами: на ближайших деревьях зияли свежие отметины когтистых лап хозяина тайги. Дальше пошли с предельной осторожностью.
Неожиданно разведгруппа вышла на поляну. Даже не поляну, а так, аккуратный пятачок посреди зеленого моря тайги.
На большом камне посреди лесной проплешины сидела женщина. Хоть и шли разведчики «волчьим шагом», а не заметить их было трудно.
Женщина, скорее девушка, разговаривала сама с собой, оживленно жестикулируя. То на ноги вскочит, руками помашет, а потом обратно на камень усядется. Огонь, а не девка!
На деревенскую непохожа. Да и одежда на ней не для прогулок по дремучему лесу. Девушка была одета в сарафан из шелковой зеленой ткани в малахитовых разводах, такой переливающийся и гладкий, что его хотелось погладить рукой. Длинная коса словно приклеена к спине, не шелохнется.
— Чем дальше в лес, тем интереснее становится наш поход! — присвистнул Задов, поправляя сползшую на глаза папаху.
Услышав посвист, девушка от неожиданности подпрыгнула и стремительно обернулась. Увидев нескольких здоровых мужиков, красавица не испугалась. На ее лице появилась широкая улыбка. Посмотрела девка весело и говорит:
— Здравствуйте, добры молодцы! Подходите поближе. Поговорим.
— Некогда нам разговаривать! — Задову не нравилось, когда слабая половина действует нахрапом. Таких особ он опасался.
— Идите, дело есть! Авось пригожусь вам… или вы мне.- В голосе незнакомки прорезались командирские нотки.
Петруха сразу вспомнил ротного старшину товарища Сухова, а Задов — батьку Махно. Ермак никого не вспомнил из командиров, только жену, и сразу же пригорюнился.
— Не бойтесь! Плохого вам не сделаю! — Неуловимое движение, и девушка оказалась рядом. Мгновение назад она стояла у камня, а теперь подступила почти вплотную. Юркая, как ящерица. Зеленые глаза. Платье точно в тон, такое же изумрудно-зеленое. Встала, подбоченясь.
— Кого нам бояться? Мы хлопцы из заград… спецотряда,- за всех ответил Задов.
— Вот и славненько,- усмехнулась незнакомка.- Мне как раз такие мужчины и нужны, которые никого не боятся. А то все шарахаются, как увидят. Что у меня, шрамы на лице али морщины? Может, кожа лягушачья?
Кузнецов щелкнул каблуками и, коротко наклонив голову, представился:
— Пауль… Николай Кузнецов. Можно просто Коля. А вас, фрау?..
— Фройляйн! — кокетливо поправила девушка, теребя кончик косы.- Можно просто: Хозяйка Медных гор. Меня можно как угодно… звать-величать, добры молодцы! Один вообще Настенькой зовет.- Незнакомка понурилась.
— Мать честная! Хозяйка полезных ископаемых! Нелюдь, ящерка, каменна девка! — ахнул Ермак и поднес сложенные пальцы ко лбу, собираясь перекреститься.
— Только попробуй, старый хрыч! В камень обращу, мало не покажется! — Девушка зло зыркнула из-под бровей и сказала, внезапно сменив гнев на милость, воркующим голосом: — Ничто человеческое мне не чуждо.
— Малышка полна сюрпризов! — опешил Задов.
Кузнецов уже понял, о чем дальше пойдет речь. Он устало спросил:
— Настенька, что ты хочешь? Точнее, что тебе от нас надо? Говори быстрее, не томи.
— Колечек обручальных у вас на пальцах я не вижу,- затараторила девушка.- Приданое у меня царское: алмазные трубки, рубины, топазы, медь, никель, алюминий…
Перечисляла она долго. Кузнецов успел вспомнить всю таблицу Менделеева, благополучно забытую сразу после школы.
— Ну, так как насчет женитьбы? — Она безостановочно строила глазки всем по очереди, игнорируя Ермака. Было видно, что Петруха ей глянулся особо.
— А лицензия на вывоз слитков есть? — поинтересовался Лева, с тоской оглядываясь по сторонам. Ежу понятно: кроме драгметаллов, у Хозяйки за душой ничего нет.
— Вы прямо говорите, не юлите. Берете меня замуж или нет? — Лицо девушки стало мрачнее грозовой тучи.
— Кто тебя Настенькой зовет? Друг сердечный? — полюбопытствовал дотошный Кузнецов.
— Он! — совсем спала с лица Хозяйка.- Он, Данило-мастер.
— Не люб? — встрял Ермак.
— Еще как люб! — топнула ножкой Хозяйка.- Да только он с утра до вечера и с ночи до утра от станка не отходит. В горе сидит, каменную чашу, дурман-цветок режет. Весь малахит извел. То ему стебелечек не нравится, то листочки кривые вышли. В последний раз узор не понравился. Все красоту в камне ищет, ничего и никого вокруг не замечает. Все пещеры каменными чашами заставлены. В спальню бочком протискиваюсь.- При упоминании о спальне она расплакалась. Слезы так и закапали. Словно камешки зеленые прозрачные на землю падают. Дзинь-дзинь!..