Задов долго не раздумывал и сразу выдал ответ:
— Тоталитарный — значит сильный, жестокий, нахрапистый! То же самое, что и авторитарный!
— Ага,- озадачился богатырь. Переспрашивать не позволяла гордость.- Понятно.
Громко топая по скрипучим половицам, они поднялись в зал.
Моряки и рыбаки любили заходить в «Копченого голландца», пить брагу, пиво и закусывать морскими разносолами, просиживая до самого вечера. Всякие новости распространялись по Лукоморью с молниеносной быстротой, и их надежными источниками и проводниками часто были посетители таверны.
За стойкой рядом с винными бочками стояли хозяин заведения Тритон и его закадычный приятель Водяной, смотритель городского водопровода. Они вели беседу, неспешно потягивая медовуху из высоких глиняных кружек.
На двоих вошедших никто не обратил внимания, и они начали оглядываться по сторонам. Стены зала были задрапированы рыбачьими сетями и канатами, завязанными хитроумными морскими узлами. В ячейках сетей висели раковины моллюсков, морские коньки, причудливые ветви кораллов и засушенные морские звезды. Окнами служили иллюминаторы, снятые с затонувших кораблей. На почетном месте возвышался изъеденный донными червями деревянный штурвал с позеленевшей медной табличкой, на которой было выгравировано «Мария Целеста». Под потолком на цепях висело внушительных размеров чучело не то акулы, не то русалки-убийцы с облезшим хвостом. Чучело было старое и сильно завяленное, к тому же покрытое толстым слоем пыли. В углу приткнулся тяжелый скафандр водолаза со следами зубов. Везде стояли, лежали и висели подводные диковинки. Их название точно мог знать только настоящий ихтиолог. На столах вместо пепельниц стояли глубокие устричные раковины. Стулья заменяли бочонки, сильно вонявшие ромом.
Официантки-берегини сновали между столами. Они разносили кружки и тарелки с рыбой и хлебом из водорослей. Сегодня в харчевне было людно. В дальнем углу гуляла шумная компания. Потрескивающее пламя высокого камина бросало пятна света на сидящих в зале посетителей. Корявые тени плясали по стенам и сводам потолка, пахло жареной рыбой и заморскими приправами.
— Что заказывать будете? — Тритон обратил внимание на вошедших в заведение приятелей.
— Будем разговаривать! — нагло заявил Задов, плюхаясь на бочонок. Он положил руки на стойку, старательно выпятив плечо с надписью.- Мы при исполнении. Наливай! Как дела в финансовом плане? В патруль качества поступил острый сигнал. Говорят, у тебя рыбу подают второй свежести. Народ жалуется.
Пуча глаза от возмущения, Тритон потерял дар речи и начал булькать что-то невразумительное. На свободный бочонок взгромоздился Алеша. Богатырь решил сразу вести себя, как наказывали,- тоталитарно. Он вытащил из сапога булатный кинжал и начал кромсать деревянную стойку. Во все стороны летели щепа и стружки. Со стороны могло показаться, что работает переносной токарный станок. Водяной схватил перепончатой рукой кружку и поспешно отошел от стойки.
— Хорошо идут дела,- промямлил владелец «Копченого голландца».- Настолько хорошо, что я даже предположить не мог, пока вас не увидел.
Богатырь поднапрягся и удвоил тоталитарные усилия. Пол рядом с ним покрывал толстый слой стружек. Стойка еще держалась, но было видно, что это ненадолго.
Хлопнула входная дверь, радостно тренькнул колокольчик. По лестнице в зал поднялся гончар, указавший, где искать Емелю. У него за спиной висела объемистая корзина, наполненная глиняной посудой. Завидев у стойки патрульных, ремесленник испуганно остановился и, пользуясь тем, что гости сидели к нему спиной, начал делать знаки Тритону. Он указал рукой на дружинников, а потом выразительно покрутил пальцем у виска. После этого гончар поставил корзину на край одного из столов и вытащил глиняную кружку с нарисованной пышногрудой сиреной. Продукция народного промысла своей глянцевой новизной вызвала восторг одного из матросов в синей робе, сидящего за столом. Он ласково погладил рукой изделие гончара, любуясь и восторженно прищелкивая языком, протянул мастеру монету и перелил медовуху в новую кружку. Незамысловатый рисунок повторялся на всех кружках, отличаясь только размерами бюста морских чаровниц. Товар шел нарасхват. Моряки никогда не были избалованы женским вниманием в многомесячных походах к мысу Доброй Надежды и платили не торгуясь.
Товар шел нарасхват. Моряки никогда не были избалованы женским вниманием в многомесячных походах к мысу Доброй Надежды и платили не торгуясь.
Домовой переносил корзину с товаром от стола к столу. Дошла очередь и до шумной компании. Там у него сразу купили все оставшиеся кружки. Глиняных дел мастер поспешил покинуть таверну, косясь на сидевших у стойки.
Все это не укрылось от внимательного Тритона. Хозяин заведения был тертым малым. Он успел побывать во всех морях-океанах и насмотрелся на всякое. Тритон наполнил кружки янтарной медовухой и аккуратно поставил перед необычными посетителями, злобно зыркнув на Леву.
Задов сразу припал к кружке. Сделав пару мощных глотков, он сказал, смешно шевеля пенными усами:
— Еще раз так на меня посмотришь — и кабак закрыт на санобработку.