Когда Гилберты поехали па прием — на Парк-авеню, — их уже сопровождала машина с охраной.
Когда Гилберты поехали па прием — на Парк-авеню, — их уже сопровождала машина с охраной.
К десяти утра в пятницу должны были явиться водители-испытатели из Детройта, и до того начальник охранной службы прокрутил еще много дел. Не первый раз он помянул добром предусмотрительность Си-Джи, присвоившего ему звание вице-директора, что дало Мабену возможность самостоятельно подписывать денежные документы. Итак, в десять объявились два парня, чем-то явственно между собой схожие, хотя один был темно-коричневый, а второй — очень белокожий. Арон и Майк, самые доверенные испытатели «Джи Си», гонщики-кроссмены, длинные, крепкие, с мощными шеями, у обоих — профессиональные неприятности с позвоночником. Мабен помнил их по совместным поездкам на европейские автосалоны. Усадил их в своем кабинете на третьем этаже и сразу приступил к делу, вопросы-ответы были обдуманы за утро.
Сначала было спрошено, готовы ли они поехать в испытательный пробег — с очень приличными командировочными. Они были готовы. («Еще бы! — подумал Жак. — Крутиться день за днем на автодроме, это же осатанеешь…») Затем — маршрут: Нью-Йорк — Джэксонвилл (штат Флорида) — Лос-Анджелес — Сиэтл — Детройт. Тут парни и вовсе просияли. Объехать вокруг всей страны, по периметру — это, пожалуй, шесть тысяч миль выйдет! Затем — ехать придется не в автомобиле, а в электромобиле. Услышав это, Арон очень вежливо спросил:
— Извините, сэр, разве заряжалки для электротелег уже построили?
Мабен пренебрег издевкой и сухо пояснил, что этот электромобиль заряжать как будто не надо и задача их как раз в том и состоит, чтобы проверить, сколько он прокатит без зарядки. А главное требование дирекции и лично господина президента компании следующее. Пробег проводится в строжайшей тайне — куда более строгой, чем при испытаниях прежних новинок «Дженерал карз». За секретность испытателям положена премия, выплачиваемая в три этапа. Четверть суммы будет выплачена сейчас же, еще четверть — после окончания маршрута, остаток — через полгода, когда дирекция убедится, что господа испытатели ни словом, ни делом, ни намеком не раскрыли тайну.
— Вот контракты, прочтите внимательно, — сказал Мабен.
Арон зацокал языком, Майк поднял большой палец: премия была в полторы годовых зарплаты, плюс двойная страховка жизни. И еще — командировочные, по суткам.
— Возражений нет? Подписывайте. Майк стеснительно пробормотал:
— Телегу бы посмотреть, господин Мабен…
— Нечего, нечего… Машину уже осмотрел президент компании и лично ее опробовал. Вот так. Паспорта у вас при себе, как я просил? Хорошо. Водительские права тоже давайте. — Он посмотрел на удивленные лица водителей и пояснил все-таки:
— Оформлю вам разрешение на оружие. Вот инструкция к машине. Сидите здесь — я вас запру, — изучайте. Через полчаса вернусь.
— А если поссать, сэр? — осведомился наглец Арон.
— А потерпишь, — сказал Мабен и ушел.
Читатель, надо думать, удивляется: с какой стати мы так дотошно описываем этот проходной эпизод, подготовку к дорожным испытаниям? Какое, собственно, читателю дело до таких мелочей? Но по мелочам как раз и видно, насколько функционеры «Дженерал карз» были скованы страхом. Речь, конечно же, не об оружии для испытателей — это именно мелочь. При новой машине полагалось посылать две как минимум машины сопровождения — мастерскую и микроавтобус, но Мабен не решился послать даже одну, страшась расширить круг посвященных.
В результате страх только увеличивался: суперсекретная машина уходила, можно сказать, в никуда, в неизвестность.
Ее могли угнать, протаранить; ее могла по какой-то случайности арестовать полиция и пожелать проверить номер двигателя — да мало ли, что еще?!
Принципал Мабена тоже боялся, но совсем иного. Судьба опытной машины и даже проблема сохранения тайны его мало беспокоила: так или сяк довольно скоро все секреты всплывут на поверхность, и в любом случае «Дженерал карз» будет иметь огромные преимущества перед конкурентами. Состояние было как раз по словам Умника — такое, словно господин Си-Джи, коммерческий гений, наложил полные штаны. Он впервые в жизни боялся будущего. Боялся будущего потому, что впервые в жизни шел против общества, против людей, среди которых вырос, которые приезжали к нему в гости и к которым он ездил сам. Они окружали его на приемах, с ними он играл в гольф — а в университете и в бейсбол, — катался на яхтах и, конечно же, вел дела: налаживал сотрудничество и разрушал его, совершал сделки и враждовал, врагов у него было предостаточно. Но все это — и приятельство, и сотрудничество, и вражда — происходило по правилам, испокон века незыблемым и делавшим будущее предсказуемым. Самое худшее, что могло с ним случиться, — теоретически — это крах «Дженерал карз» и, соответственно, гибель его капитала, вложенного в корпорацию, плюс конец деловой карьеры. Но и тогда Си-Джи остался бы очень богатым человеком и нашел бы себе достойное занятие — преподавание, директорство в промышленных компаниях и так далее.