— Только подъехал, — честно признаюсь я.
— Вот и чудесно. Выезжай на Тверскую, оттуда — на Ленинградское шоссе, — командует она.
— Куда едем? — спрашиваю я, включая двигатель.
— На дачу к полковнику милиции Потапову, а ты куда думал? — интересуется Анюта.
Я гляжу назад. Поехали. Дорога свободна.
— Ну и что у тебя хорошенького? — Задаю я дежурный вопрос.
— Все превосходно! А впрочем, ничего интересного не происходит. У тебя-то как?
— Да как тебе сказать? Проблемы, проблемы. Слава Богу, крупных неприятностей практически нет, — не моргнув глазом, вру я.
Это заведомо неправда, но не рассказывать же моей прелестной спутнице о закрытии Центра. А потом, кто сражается — тот не побежден.
— Ну ничего, посидишь у нас на даче, развеешься. У нас там тихо, зелено, птицы поют. Отец будет рад с тобой познакомиться, — небрежно бросает Птаха.
— Даже так? — я в силу возможностей имитирую удивление.
— Да! Я ему тебя расписала чуть ли не как героя нашего времени.
— Как Наташе? — усмехаюсь я, с затаенной тоской вспоминая недавнюю встречу.
— Примерно. Кстати, ты ей очень понравился, — словно невзначай, бросает Птаха.
— Я? Ей? — спрашиваю я с нарочитым изумлением.
— Именно. Она очень обижалась, что ты уехал, не попрощавшись с ней, — взгляд Ани чист и невинен.
— Так карта легла. Ты же знаешь, я должен был уехать, — глупо оправдываюсь я, понимая, что все мои заботы в этот час никого не волнуют.
— Знаю. Но не могла же я рассказать об этом Наталье.
— Ты права, — вздыхаю я. — Извинись за меня перед ней.
— Зачем? Доедем, сам извинишься, — произносит она нарочито скучающим тоном.
— То есть? Не понял? — я поворачиваю голову и впериваю взгляд в безмятежное лицо Анны.
— Поверни голову. Следи за дорогой! — все с тем же безмятежным выражением заявляет она. — Что тут непонятного? Когда я рассказала Натали о том, что ты будешь на выходных у нас, она срочно захотела тоже отдохнуть и, что самое забавное, в том же месте.
— Шутишь? — все ещё не веря в услышанное, невпопад бросаю я.
— Почти нет. Я же сказала тебе, ковбой, что ты ей понравился.
— Почему? — вопрос несомненно глупый, о чем я тут же узнаю от Птахи.
— Видимо потому, что ты первый мужчина, который не попытался её закадрить в первые пять минут знакомства, — она корчит забавную гримаску, долженствующую, видимо, означать пылкость чувств, возникающих у мужчин при взгляде на её подругу.
Что и говорить, аргумент веский. Впрочем, не будь я в тот вечер на работе, глядишь, у неё был бы шанс изменить мнение обо мне в худшую сторону.
Мы мчимся по шоссе, лавируя между спешащими за город иномарками и отечественными коньками-горбунками, чтобы, подобно многим счастливцам, имеющим жилье не в белокаменной, дать роздых душе среди красот среднерусской, сердцу близкой, подмосковной полосы. Вот позади МКАД — граница страны Московии, которую, ежели вдруг придет в голову очередному городничему обнести, как встарь, крепостной стеной всея Руси столицу — шедевр фортификационного искусства явится, сродни Великой Китайской стене.
— Анечка, тебе ничего в этом не кажется странным? — кривлю я губы в саркастической ухмылке.
— Ты о чем? — словно не понимая, спрашивает она.
— Об этой встрече. Тебе не кажется, что одна известная мне очаровательная особа настоятельно желает, чтобы я познакомился с её лучшей подругой как можно ближе? Я достаточно понятно сформировал свою мысль?
— Сашенька, — Птаха кладет мне руку на плечо и ерошит волосы. — Я очень люблю тебя и очень люблю Наташку. Поэтому я хочу, чтобы, она стала твоей женой.
Нельзя же говорить такие вещи на ста км в час!
— Ты это серьезно?! — Я едва успеваю повернуть руль в сторону, чтобы не слететь с трассы.
— Разве похоже, что я шучу? — в зеркале я вижу её насмешливо-удивленный взгляд.
— Да вроде нет. Все равно, как-то все глупо получается.
— Ерунда. Жизнь как жизнь, — пожимает она плечами и откидывает голову на подголовник.
— А как же ты? — задаю я вполне, на мой взгляд, резонный вопрос.
— Я? — голос Ани становится немного печальным. — Понимаешь в чем дело, Сашенька, я тебя действительно очень люблю. Но мне никогда не удастся быть рядом с тобой. Я уже как-то сходила замуж и знаю, что не смогу жить в неволе. Какой бы золотой она не была. Я буду твоей возлюбленной, но не более того. А кроме того, я слишком ценю тебя как друга и боюсь, что если бы мы вдруг стали бы жить вместе — это быстро прошло. Натаха не такая. Она очень милая и домашняя.
— Ты это уже говорила, — киваю я.
— И ещё раз повторю! — с внезапным напором произносит Анюта так, словно я собираюсь ей противоречить. — Ты её ещё толком не знаешь. Она чудо!
— Кто бы спорил!
— Вот и не спорь. Муж ей нужен — это факт. Причем, не какой попало. Не лось новорусский, а настоящий мужчина. Чтоб как за каменной стеной. — Птаха поднимает свой кулачок. — Вот такой как ты. Понял?
— Понял, — вновь киваю я. — Солнце мое, ты прелесть.
— Спасибо, что заметил. Только я тебя очень прошу, на даче — ты мой старый друг и… побольше внимания Натали. Чего ты рожи строишь? Я серьезно говорю!
Вот так-то. Как говаривала Татьяна Ларина, «Судьба моя уж решена». Без меня меня женили. Ай да Птаха! Ну что скажешь этой сумасбродке?