Впрочем, факел так и не погас: его подобрал вынырнувший из темноты Хокан. По его лицу вновь текла кровь, и Вишене показалось, что он видит какую-то жуткую маску на Хокане. Дат поднял горящую обычным огнем ветку и метнулся ко все увеличивающейся фигуре, ставшей уже не белесой, а мертвенно-синей. Фигура заметно выросла. А когда Хокан ткнул ее факелом, Вишена ненадолго ослеп от внезапной вспышки. Казалось, от нее расплавились даже камни.
Цветные пятна упорно плясали перед глазами, сколько не тер их Вишена. Он ничего вокруг не видел, боясь пропустить атаку нечистого, но его никто не трогал.
— Боромир, Хокан, вы целы? — спросил он наудачу.
— Я цел! — ответили голосом Боромира. — Не вижу ничегошеньки.
Хокан отозвался чуть позднее.
— Не скажу, что цел, но жив пока.
Факел, видимо, погас. Белесый либо ушел, либо перестал гореть и светиться. Вдалеке кто-то в ужасе заверещал, ему ответили, потом зашлепали по камню босые ноги, но они удалялись. Вскоре и это стихло. Цветные пятна меркли и тускнели, но Вишена по-прежнему ничего не видел, наверное просто потому, что в подземелье стало совершенно темно.
— Огниво есть у кого-нибудь? — спросил с надеждой Вишена.
— Огниво есть у кого-нибудь? — спросил с надеждой Вишена.
Отозвался с некоторым раздражением Боромир:
— А если бы и было, что разжигать? Ветка сразу не загорится…
— А кора?
— Да выронил я все ветки, — признался Боромир.
— У меня есть одна, — сказал Хокан довольно спокойно. — Но нет огнива.
— Значит мы остались без света, — констатировал Боромир.
— У меня даже руна на гарде погасла! — с некоторым удивлением молвил Вишена. — Выходит, мы его ухлопали?
— Хорошо бы…
— Уходить надо, — Хокан кашлянул. Послышался треск разрываемой рубахи.
Боромир озадаченно спросил:
— Ты чего?
— Да кровь у меня изо лба хлещет. Глаза режет, жизни нет.
— А-а… — протянул Боромир. — Извини, я забыл.
Они спокойно переговаривались в темноте, уверенные, что на них никто не нападет. Вишена даже понял почему: исчезло то странное чувство подавленности, которое нахлынуло с появлением невиданного доселе нечистого. Да и руны погасли, а уже мечам своим и Вишена, и Боромир доверяли без оглядки. Было время убедиться.
— А кто это был? — спросил Вишена. — Не призрак, точно. Те Холодного Пламени боятся. А этому, вроде, понравилось…
— Зато горячее ему не понравилось, — злорадно вставил Хокан. — Эй, Боромир, ты встречал таких прежде?
— Нет.
— И я нет. Надо будет спросить у старых кондотьеров. Я слышал, в старину нечисть была многочисленнее и злее.
— Куда уж злее, — вздохнул Вишена. — Едва сам ему в пасть голову не сунул… Кабы не пояс мой…
— А у него была пасть? — спросил Хокан с неожиданным интересом. — А то я не успел разглядеть.
Вишена вздохнул.
— Шут его знает! Я тоже не успел.
— Что-то вы разболтались! — заметил Боромир. Похоже, он встал. — Уходить надо, говорили уже.
— А меч? — напомнил Вишена. — Зачем мы сюда лезли-то?
— Как ты его найдешь в темноте, дурья башка? — беззлобно сказал Непоседа. — Вернемся, возьмем факелы, потом и отыщем.
— Ладно, — согласился Вишена. — Хокан ты как, готов?
— Угу.
— Сейчас, я ход нашарю… — сказал Вишена. — Вы стойте, не приведи Велес столкнемся, свалится кто-нибудь…
Вишена встал и побрел к месту, где по его мнению должна была находиться шахта, осторожно пробуя пол перед собой. Бродил он довольно долго, никак не мог отыскать.
— Скоро ты там? — нетерпеливо осведомился Боромир.
Вишена вдруг наткнулся на что-то лежащее под ногами.
— Ой!
— Чего! — враз отозвались друзья.
— Я что-то нашел!
— Что? — снова хором спросили Хокан с Боромиром.
— Сейчас погляжу… Тьфу! Пощупаю…
Он пошарил во тьме руками.
Нащупал что-то на манер решетки, прикрытой какими-то истлевшими лохмотьями, потом шершавую палку, изъеденную впадинами, к которой решетка крепилась. Потом что-то округлое, с отверстиями, и наконец, зубы.
«Да это скелет! — догадался Вишена. — Ребра, хребет и череп!»
— А, чтоб тебя! — вскочил он с колен.
— Что? Что? — наперебой заволновались спутники.
— Да скелет это! Я не сразу понял, щупал его, словно девку.
— Но в пещере ничего такого не было когда мы поднялись, — возразил Боромир. — Я сверху увидел бы.
— Я-то тут при чем? — спросил Вишена. — Что нащупал, о том и твержу.
Он сделал шаг чтобы переступить скелет и споткнулся обо что-то железно звякнувшее. Нагнулся, и нашарил покрытые тончайшим узором ножны. Дыхание враз перехватило.
Вишена осторожно высвободил кожаный ремень из-под мертвеца, нашарил ребристую рукоятку и потащил клинок из ножен.
Тотчас вспыхнул, разгоняя тьму пещеры, крупный синий камень на гарде меча, а клинок льдисто засиял, даже глаза вновь резануло.
— Ах, ты, хлоп глазами четыре раза навскидку! — изумился Боромир. — Меч?
Вишена полностью достал находку из ножен. Сталь сияла, словно впитала в себя свет луны, никакого фонаря не нужно. И камень сиял, как кусочек неба. Родного неба, не белесого иллурийского, а настоящего, пронзительно-голубого.
— Сдается мне, это и есть Ледяное Жало! Провалиться на месте!
Спутники долго, завороженные, любовались мечом. Он того стоил.
Вернул их к действительности далекий крик, едва доносящийся в пещеру.