— Я не понимаю, о чем ты толкуешь.
Инди вдруг взмок, как мышь, испарина крупными каплями выступила у него на лбу. Ошеломительный ужас вдруг захлестнул душу, и ему хотелось лишь бежать в сон. Инди показалось, что он весит тысячу фунтов и вот-вот расплывется по палубе, как кисель. И все-таки он понял, что Саландра подбирается к чему-то реально существующему, к какому-то его воспоминанию, схороненному на самом дне памяти, которое он хотел бы стереть напрочь.
8
Аликорн
Убедившись, что Джонс крепко уснул, Саландра приготовила налкэ. В первый раз она дала ему лишь пару глотков напитка. Теперь он должен выпить побольше — тем более, теперь выяснилось, что по собственной воле Джонс пить не станет. Его доверие к ней возросло, но Инди не из тех, кого легко поколебать в убеждениях — а напиток пребывает далеко за пределами его веры.
— Теперь ты это выпьешь, — присев рядом с ним, негромко сказала Саландра, потом повторила команду, приподняла его голову и поднесла кружку к губам. Не открывая глаз, он сделал глоток, другой — и продолжал пить, пока кружка не опустела. Саландра бережно опустила голову Инди на подушку и полюбовалась спящим. Как же растолковать устройство своей вселенной человеку, который даже не верит в ее существование? Саландра понимала, что Джонсу не удастся ничего толком объяснить.
Как же растолковать устройство своей вселенной человеку, который даже не верит в ее существование? Саландра понимала, что Джонсу не удастся ничего толком объяснить. Он из тех, кто должен все пощупать и попробовать на вкус, все постигнуть своим разумом. Все должно быть измерено — вот оно, ключевое слово. А если что-то не сходится или не укладывается в привычные мерки — он загоняет необъяснимое в дальний уголок сознания, где сваливает подобные явления в кучу, чтобы как-нибудь в будущем пораскинуть над ними умом.
Саландра достаточно много бывала в верхнем мире, чтобы понять предубежденность Джонса. Он не станет поспешно принимать на веру даже то, что увидит собственными глазами, пытаясь отыскать какие-нибудь вразумительные объяснения. Но в конце концов он непременно признает ее вселенную не менее реальной, чем его собственная.
Надо только проявлять терпение, пока он будет осваиваться с новой истиной. Иного выбора нет. Помощь Джонса нужна, как воздух. Саландра уже выяснила, к немалому своему изумлению и ужасу, что без Джонса практически бессильна. Она вновь принялась мысленно перебирать события, разыгравшиеся после того, как Малейва нашел аликорн.
Когда Малейва покинул Каналы Рая со скипетром в руках, Саландра вернулась в Пинкойю и сообщила отцу о случившемся. Отец, озабоченный амбициями Малейвы, захотел выяснить назначение жезла. Важно любой ценой помешать вождю Вайюа обрести безграничную власть, к которой он так рвется. Отец велел Саландре отправиться в обиталище великих учителей — Рорайму, дабы просить у них наставлений. Саландра выполнила наказ отца, ступив в тепуи Познания. Но помочь ей не мог ни один из учителей. Они говорили, что она превзошла их наставления, и потому должна действовать сама, опираясь лишь на собственные дарования.
Не такого совета ждала Саландра, нуждаясь в более конкретных указаниях. Она нуждалась в ответах на вопросы. Неужели они не понимают, как это важно, что она больше не ученица? Да-да, они понимают, и как раз поэтому она и должна надеяться лишь на себя.
Наконец, пребывая на грани отчаяния, она вскарабкалась на самую вершину тепуи, и там погрузилась в сон, вопрошая о совете. Вначале сны ее были хаотичны и невнятны; Саландра не видела в них ни малейшего смысла. Она уже готова была сдаться и вернуться в Пинкойю, когда Великая Мать Рея явилась ей в пробуждающем сне. В таком сне разум не спит, балансируя на грани яви и забытья.
Прежде Саландра ни разу не испытала ничего подобного. Такие явления входят в легенды, о них повествуют предания — но ничего подобного не пережил никто из знакомых Саландры, никто из хотя бы смутно известных ей людей; такого не случалось с древнейших времен. И все-таки теперь Саландра узнала, что предания гласили правду.
Мать Рея явилась в облике лучезарно прекрасной женщины, не знающей старости; Саландра тотчас же поняла, кто почтил ее своим присутствием. Душа ее исполнилась почти нестерпимым ликованием, и в то же самое время девушка понимала, что это высочайшее существо — лишь ничтожно малая частичка истинного естества Великой Матери. Чуть больше — и Саландра не сумела бы ни постичь, ни вынести; она бы просто исчезла, бесследно растворилась в безграничной сущности Великой Матери.
— Равновесие под угрозой, — сказала Мать Рея. — Тебе надлежит отнять скипетр у Малейвы, или всему конец. Но будь бдительна — это священный аликорн, жезл могущества. Он не может быть взят силой, если Малейва не пожелает отдать его добровольно.
— Но как мне его остановить? Если скипетр настолько важен, Малейва никогда не отдаст его мне.
— На аликорн может притязать лишь тот, кто им некогда обладал. Вот твой ответ.
Саландра огорчилась, не зная, что предпринять.
Быть может, Мать Рея просто испытывает ее. Саландра всегда с благодарностью принимала наставления и мудро распоряжалась ими, но и не позволяла им ограничивать свободу собственных суждений. Она должна все узнать самостоятельно. В самом деле, именно в этом и заключалось одно из важнейших поучений Великой Матери.