Сьюки остановила машину:
— Вот и приехали.
Дена смотрела на большущий белый двухэтажный дом с колоннами.
— Это и есть маленький домик на окраине? Господи, Сьюки, да он больше похож на президентский дворец!
Сьюки отмахнулась:
— Брось, что ты, не такой уж он большой. Видела бы ты дом Бака.
Они вылезли из машины, и к ним навстречу вышла женщина в белой униформе.
— Дена, это Тонси.
Тонси просияла:
— Я знаю, кто вы, и я ни слова не сказала никому, нет, мэм.
— Спасибо.
Они вошли в просторный холл с огромной лестницей, ведущей на второй этаж. Сьюки сказала:
— Где мое потомство? Они в таком возбуждении от твоего приезда, что я уже хотела дать им успокоительного.
Тонси взяла у Дены сумку.
— Они наверху. Я держу их в заточении, чтобы мисс Нордстром имела возможность перевести дух.
При этих словах три маленькие рыжеволосые девочки, накрахмаленные, с большими бантами, высунулись из-за перил наверху лестницы, глядя на Дену.
Сьюки подняла голову:
— А-а. Вот и они. Поздно — тебя засекли.
Тонси сказала:
— Я не велела им спускаться, пока вы их не позовете.
— Ну, об этом можно не мечтать. Дена, они умирают хотят в тебя вцепиться. — Она крикнула дочкам: — Ладно, девочки, спускайтесь, только не бежать.
Три девочки скатились вниз и встали перед Деной, глядя на нее широко распахнутыми глазами снизу вверх в благоговейном ужасе. Сьюки сказала:
— Это Ди-Ди, это Си-Си, а это младшенькая, Ленора. Но мы зовем ее Ле-Ле. Девочки, это ваша тетя Дена.
Дена разглядывала их.
— Ну, здравствуйте, девочки.
Все трое, онемев от волнения, перевели взгляд на мать.
— Ну, давайте, поздоровайтесь.
— Можно пожать вам руки? — спросила Дена.
Они все снова посмотрели на мать.
— Поверить не могу, что мои дети вдруг стали застенчивыми. Ну же, девочки, пожмите тете руку.
Две старшие были в восторге и смеялись, будто ничего смешнее рукопожатия им в жизни делать не приходилось. А младшая подошла и обняла ногу Дены. Потом все хором загомонили и принялись ее тянуть: «Пойдем, посмотри нашу комнату», — и пытались втянуть ее на лестницу. Ле-Ле вцепилась обеими руками в пояс Дены.
— Ну все, девочки, хватит, — сказала Сьюки. — Она пойдет наверх попозже. Отпустите ее.
И Тонси забрала детей.
Из кухни в задней части дома дверь вела на длинную застекленную веранду, заставленную белой плетеной мебелью с подушками в цветочных узорах. Сьюки сказала:
— Прости за беспорядок, но летом мы практически живем здесь. Вечерами тут так хорошо, прохладно.
Они прошли через внутренний дворик с бассейном олимпийского размера туда, где будет жить Дена, — в очаровательную уменьшенную версию главного дома, с рисунками пастелью, потолочными вентиляторами и свежими цветами в вазах.
Едва Дена вошла, Сьюки принялась извиняться:
— Это, конечно, не ахти какое жилище, но здесь будет потише.
— Сьюки, я не избалована, по сравнению с гостиничными номерами для меня это роскошь, поверь мне.
— Правда?
— Да.
Сьюки с облегчением перевела дух:
— Ну что ж… хорошо. Тогда я ухожу, как и обещала, утаскиваю себя за шкирку, а ты спи, смотри телик или читай. В общем, делай что захочешь. В холодильнике чай со льдом. А ужинать будем, наверное, часов в семь. Не слишком рано?
— Нет, в самый раз.
— Надеюсь, ты любишь жареные свиные копыта и пятачки.
Дена забеспокоилась.
— Шучу, шучу. Булочки, запеченные с ветчиной, овсяная каша и вкусный замороженный салат. Еще Тонси испекла пекановый пирог. Надеюсь, понравится.
Дена сказала:
— Звучит заманчиво. — А сама подумала: как это можно заморозить салат?
Сьюки ушла со словами: «Отдыхай теперь».
Дена распаковала сумку, вышла на застекленную веранду и заметила, что Сьюки положила на край стола аккуратные стопки старых журналов «Каппа Кей» и «Жизнь Юга». Она включила вентилятор и легла. И не успела закрыть глаза, как уснула.
Проснулась Дена только на следующее утро, в одиннадцать часов. Из гостиной тянулся запах свежего кофе. На кофеварке стояла записка:
Приходи, когда проснешься… если захочешь. Девочки в школе танцев до часу дня.
С любовью,
Сьюки.
Через час она оделась, прихватила солнечные очки и направилась к большому дому. Сьюки была на кухне.
— Сьюки, прости, что проспала ужин.
— Ну слава богу, ты живая. Я уже начала беспокоиться. Так и вижу заголовки: «Мертвая знаменитость найдена в гостевом домике семейства Пул!»
— Нет, я не мертва, но чувствую себя, как будто меня опоили чем-то. Ты что, подкинула что-то в мой чай со льдом?
— Да, ты раскусила наши замыслы. Мы накачали тебя наркотой, чтобы держать у себя и показывать людям за деньги.
Сьюки достала из холодильника маленький, покрывшийся инеем серебряный кувшин и протянула его Дене:
— Эрл приготовил тебе утром джулеп[22] перед уходом. Подумал — вдруг ты захочешь выпить.
— В такую рань?
— Да, тебе это может пригодиться. Утром я звонила мамочке, командор явится к двум. Заставив поклясться жизнью ее внучек, я вырвала у нее обещание никому не говорить, что ты здесь. А Эрл, конечно, был в ярости, что я его выгнала. Он хотел сидеть и ловить каждое твое слово.
— Мне нравится Эрл, он милый.
— Бог свидетель, полностью с тобой согласна. Он просил узнать, не нужно ли тебе полечить зубы, а то он с радостью это сделает.