Добро пожаловать в мир, Малышка!

— При пожаре? Каком еще пожаре?

— Это что, неправда?

Внезапно Кристина поняла, что произошло, и выражение, близкое к ужасу, застыло у нее на лице. Она охнула, прижав руку ко рту:

— Боже всемогущий, я думала, ты знаешь.

— Что знаю? Мы, кажется, два параллельных разговора вели. Я думала, вы говорите, что моя мама была еврейка. Разве вы не это имели в виду?

Кристина затрясла головой:

— Нет.

— Значит, и вы не еврейка?

— Нет.

— Вот как. — Дена вглядывалась в ее лицо, пытаясь найти ответ. — Итальянка? Поэтому вы поменяли фамилию? — Кристина не ответила, но Дена уже зацепилась за слово «итальянка». — Может, в этом все дело? Тут что-то связанное с мафией? Мама была связана с мафией, поэтому боялась? Они с братом были преступниками? Слушайте, я уже ничего не понимаю, вы должны мне помочь. Я не хочу вмешиваться в вашу личную жизнь, но мне нужно знать. Это не просто моя прихоть, меня пытаются шантажировать. Я не хочу подвергать ни вас, ни маму риску, мне нужно просто знать самой. Что с ней случилось. Почему она исчезла.

— Дена, умоляю, не спрашивай меня больше ни о чем. Я обещала твоей матери. — Кристина прямо разрывалась.

Дена уставилась на нее:

— Значит, она была в мафии!

— Нет, твоя мама не была в мафии.

У Дены кровь застучала в голове.

— Тогда что? Не представляю, что же еще может быть такого страшного, что она вот так взяла и ушла.

— Тогда что? Не представляю, что же еще может быть такого страшного, что она вот так взяла и ушла. Чего она не хотела мне говорить…

Вдруг Дена замолчала. Медленно до нее начало доходить то, что, по мнению Кристины, она давно знала. Ответ, который находился прямо у нее перед глазами и был настолько очевиден с самого начала. Что она совершенно упустила из виду. Вдруг все начало проясняться, и один за другим кусочки пазла становились на свои места. Все начало обретать смысл: соседка, странные фотографии в доме. Кристина была не итальянка и не гречанка. Кристина была светлокожая негритянка. Дена находилась в квартале для чернокожих, даже не подозревая того.

Они сидели, молча глядя друг на друга, обе в шоке, но по разным причинам. Потом Дена вышла и жестом попросила Джерри опустить стекло.

— Джерри, думаю, вам лучше зайти.

Джерри выскочил из машины:

— Она что-нибудь рассказала?

— О да. Вы просто не поверите…

— Что?

— Услышите.

Качели

Вашингтон, федеральный округ Колумбия

1978

Когда они вернулись в отель, Дена была совершенно без сил. Словно последние пять часов она каталась на ярмарке на гигантских качелях, вперед, назад. Даже лежа в постели после горячего душа, она не могла остановить эти качели. Джерри зарегистрировал их под своим именем, но взял номер люкс с двумя спальнями. В восемь тридцать он крикнул из своей комнаты:

— Как вы себя чувствуете? Может, все-таки заказать вам ужин?

— Нет, я хочу только спать. — Потом она спросила в двадцатый раз: — Вы можете в это поверить?

— Ну… Это не совсем то, что мы ожидали.

Джерри читал газету, когда зазвонил телефон.

Он подскочил и бросился к трубке в ванной комнате, чтобы не разбудить Дену. Звонил Мак Уоррен, хотел узнать, как дела. Дена предупреждала, что он может позвонить, и попросила ему все рассказать. Джерри зашептал:

— Мы нашли женщину, которую искали.

— Отлично. И что она сказала?

— Мистер Уоррен, можете минутку подождать? — Он пошел в свою спальню, закрыл дверь и поднял трубку. — Она сказала Дене, что ее мать была черная.

— Черна… что? — Мак был уверен, что ослышался.

— Чернокожая, понимаете, как Лена Хорн.[45] Светлая, но негритянка. Эта женщина не знает, что с ней случилось, но по крайней мере у нас есть настоящее имя. Есть с чего начать. Дена спит в другой комнате, но обязательно вам позвонит, когда мы еще что-нибудь узнаем.

Мак медленно вернулся в гостиную, где оставил Норму и тетю Элнер колоть орехи пекан. Норма сидела и ждала новостей, как птенец ждет червяка.

— Ну? — сказала она, тараща на него вопрошающие глаза.

Мак уселся в свое кресло-трансформер и взял газету, надеясь избежать разговора.

— Что она сказала?

— Я с ней не разговаривал, я говорил с ее другом. Она спала.

— Так. И?..

— И он сказал, что женщину они нашли.

— Женщину нашли. И?..

— Что — и?

— Что эта женщина сказала о ее матери?

Мак постарался ответить как можно более будничным тоном:

— Что мать Дены была черная.

Норма похлопала глазами.

— Какая?..

— Черная.

Норма вздохнула.

— Мак, ну зачем ты это делаешь? Ты же знаешь, как я психую. Теперь ответь, что она сказала на самом деле.

— Я тебе сказал.

— Мак, это не смешно. Что она сказала?

— Норма, я не пытаюсь тебя насмешить. Она сказала, что ее мать была черная.

Она сказала, что ее мать была черная.

Норма взвизгнула:

— В каком смысле — черная?

— В таком вот смысле. Чернокожая.

— Чернокожая, как Эмос и Энди?[46]

— Нет, он сказал, скорее как Лена Хорн.

Норма замахала на него руками:

— Ой, да что ты выдумываешь! Ты небось даже не разговаривал с ним.

Он глянул на жену поверх газеты:

— Говорю тебе, он сказал — негритянка. Так сказала та женщина. Я только повторяю его слова.

— Да не смеши людей, она была не чернее меня! — Норма возмущенно расколола орех и бросила скорлупу в зеленую глиняную миску, стоящую у нее на коленях.

Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138