Дена понятия не имела, как Гамильтонам удалось заставить негодяя отказаться от своих слов, но она быстренько собралась с мыслями и провернула такой спектакль, что ее учитель театрального мастерства в колледже мог бы ею гордиться. Она посмотрела на босса так, будто тот объявил о своем желании принять сан священника.
— Вы хотите сказать, Айра, что после всей нервотрепки, что вы мне устроили по поводу сценария интервью, я не могу им воспользоваться? Просто не верится. Нет, не верю! — Она встала и принялась вышагивать по кабинету. — Да плевать мне на Джулиана Амзли, кто он там у нас, директор телекомпании, что ли? Я задам этот чертов вопрос, и все тут.
— Да плевать мне на Джулиана Амзли, кто он там у нас, директор телекомпании, что ли? Я задам этот чертов вопрос, и все тут. Это же новостная программа, между прочим! Он не имеет права вмешиваться в новости!
Уоллес запаниковал.
— Ты что, хочешь, чтобы нас всех уволили?
— Плевать, это дело принципа.
— Зато мне не плевать. Для меня дело принципа — не потерять работу.
— И что прикажете мне теперь делать, Айра? Я уже весь сценарий разработала. И в результате мне остаются какие-то розовые слюни, а на переписывание меньше двадцати четырех часов.
Уоллес попытался ее успокоить:
— Знаю, но что я мог поделать-то? Скажи, что тебе нужно? Как я могу помочь?
— Вот он, ваш хваленый Капелло, лучший из всех, да? Даже не проверил источник, и с чем я осталась, только поглядите!
— Ладно, ладно, это было глупо. — Уоллес поднял руки, защищаясь. — Ну застрели меня.
Теперь Дена наслаждалась игрой.
— Короче, я не успею подготовиться к завтрашнему дню. Вам придется отменить интервью.
— Нет-нет, это невозможно. Оно уже в программе.
— Слушайте, Айра, это мне там выглядеть дурой, а не вам. Посадить бы вас с Капелло перед камерами без подготовки и поглядеть, как вам это понравится.
— Ну хорошо, хорошо, ты высказала свое мнение. Что еще я могу для тебя сделать? Хочешь крови моего первенца — бери его, он твой. Только не злись на меня, ладно? Чего ты хочешь? Скажи.
То, что в следующий миг сказала Дена, удивило ее саму, но, произнеся эти слова, она поняла, что действительно этого хотела.
— Хочу, чтобы вы уволили задницу Капелло.
— Этого не могу. Я его только что нанял.
— Я хочу, чтобы его уволили.
— Хочешь, чтобы его уволили. А теперь давай серьезно.
— Я серьезно.
— Слушай, даже если бы я и захотел, — а я не хочу, — я бы не смог его уволить. У него контракт. Тут речь о деньгах.
— Айра, не говорите, что вы в этом контракте не оставили для себя какую-нибудь лазейку. Вы всегда так делаете.
Тут у Айры прояснилось в голове.
— Эй, погоди-ка, чего это ты мне тут раскомандовалась — кого увольнять, кого не увольнять? Ты кто вообще такая? Сама еще не получила постоянный контракт.
Она облокотилась о его стол.
— Я так скажу. Если он через час не вылетит отсюда, я буду до того огорчена, что не смогу работать над сценарием интервью, а Гамильтоны без меня не согласятся на съемки. Я уже говорила, они меня любят и доверяют мне. И останетесь вы на двадцать минут с пустым эфиром.
— Слушай, ты мне так не шути. Это же шутка, правда? Ты же не хочешь так поступить с Капелло. Бедняга допустил одну дурацкую ошибку. Будь сердобольна. Несчастному недотепе и без того плохо. Слышала бы ты, что он говорил. Он так горевал, что подвел тебя. Чуть не в слезах тут сидел.
Уоллес видел, что ее это не трогает. Во взгляде Дены светилась непреклонность, какой он раньше не замечал. Они долго смотрели друг на друга в упор. Наконец Уоллес сказал:
— Ладно, ладно, но это грязный шантаж. Говорю тебе, ты совершаешь ошибку. От Капелло было бы много пользы.
— Еще одно. — Дена встала. — Я хочу при этом присутствовать.
Уоллес ушам своим не верил. Он посмотрел на нее с горечью и покачал головой:
— Что с тобой сталось? Ты же была такой доброй, милой девочкой.
Дена не ответила.
Через сорок пять минут Капелло вернулся с обеда, и Дена сидела напротив, пока Уоллес его увольнял.
Сидни Капелло тут же накинулся на Дену:
— Ах ты сука, я тебе за это отплачу. Ты у меня дождешься…
Уоллес обошел стол и стал теснить его к выходу.
Ты у меня дождешься…
Уоллес обошел стол и стал теснить его к выходу.
— Да, да, да, мы все знаем, какой ты крутой, Сидни, а теперь убирайся к черту.
Он вытолкал его и захлопнул дверь. Потом сел.
— Ну, довольна?
Дена улыбнулась:
— Ни за что в мире не пропустила бы этого зрелища.
Шагая по коридору, она чувствовала приток какой-то невероятной силы. Впервые в жизни ее охватило ощущение власти, и она вдруг поняла, почему мужчины готовы за это драться. Отличное ощущение! В этот миг она была рада, что не похожа на Пэгги Гамильтон. Ей нет надобности прощать Капелло.
Откинувшись в кресле, Уоллес раскурил погасшую сигару. Он тоже чувствовал подъем. Только причиной тому было восхищение собственной проницательностью — здорово, что он взял на работу Дену Нордстром. Черт, ну и крута. Даже бровью не повела, когда он увольнял Сидни. И перед ним самим не спасовала. Бывало, он ошибался в людях, но тут с самого начала подозревал, что за этой невинной мордашкой пряталась личность, и он мог ее использовать против этих ханжей и лицемеров на центральном телевидении, которые смотрели на него сверху вниз. Вот с ее-то помощью он их и вытолкнет из бизнеса. Особенно этого важного, напыщенного диктора новостей, Кингсли, которого Уоллес с превеликой радостью выпнул бы из его королевского трона. Говард Кингсли однажды отказался с ним работать, в результате из рук уплыл серьезный проект на центральном телевидении, и Айра ему этого не забыл. Он дотянулся до телефона и набрал номер кабинета, выделенного Сидни Капелло. Тот взял трубку.