Дена не сразу поняла, о чем она.
— Награду? А-а, ты имеешь в виду AWRT?[11]
— Да. Почему ты мне не сказала? Я хочу тебя увидеть!
— Я думала, ты до сих пор живешь в Алабаме.
— Ну да, дурочка, но я не позволю тебе, находясь так близко, улизнуть от встречи со мной.
— А ты далеко?
Сьюки засмеялась:
— Дена, я понимаю, тебе кажется, что я живу в забытой богом дыре, но у нас тут даже дороги имеются, представляешь. Я всего в паре часов езды от Атланты. Я могла бы подъехать и забрать тебя на пару дней, вспомним прежние деньки. Мы с Эрлом будем счастливы тебя принять. Тыщу лет же не виделись.
— Сьюки, это было бы замечательно. Но к сожалению, я еду туда всего на одну ночь, только на званый ужин.
— Что, даже на денек не можешь остаться?
— Нет, правда, никак. Мне нужно сразу вернуться.
— Совсем не получится увидеться? Может, до ужина или после?
— Я туда приеду прямо к ужину, такие застолья обычно длятся часами. Я, может, в час ночи только освобожусь.
— Ну, тогда на следующий день?
— На следующий день я улетаю на самолете.
— Во сколько?
— Не помню даже, в девять или в десять, что-то такое.
— Все равно приеду. Даже если встретимся всего на пять минут. Я тебя знаю, Дена Нордстром: если я не сяду тебе на хвост, пока ты здесь, кто знает, когда я тебя снова увижу. Так что улизнуть тебе не удастся. Мы можем, по крайней мере, позавтракать вместе или выпить по чашке кофе, если иначе тебя не заполучить.
Дена не знала, что еще придумать.
— Ну… я, скорей всего, буду так вымотана и…
Сьюки прервала ее попытки:
— Ничего, не помрешь, если пожертвуешь старинной подруге часок-другой сна. Доспишь в самолете. Мы с тобой слишком быстро превращаемся в старых хрычовок, чтобы упускать такую возможность.
Дена поневоле засмеялась.
— Знаешь, всем богатым знаменитостям приходится как-то ладить с простыми людьми, от которых им никуда не деться, вот и тебе придется всю жизнь со мной мириться. Это твой крест, дорогуша. Плата за то, чтобы быть звездой. К тому же можешь и на более поздний рейс взять билет.
— Я бы с удовольствием, но не выйдет. В пять вечера у меня тут запись.
— Ладно, но учти, я все равно приеду. Хочу лично убедиться, что ты существуешь. И вообще, ты что, совсем по мне не соскучилась? Наверняка ведь изнываешь от желания поглядеть, в какую я превратилась старую развалину.
Дена сдалась:
— Ясно. Ответ «нет» не принимается.
— Вот-вот. Теперь говори, где ты остановишься.
— Хорошо, но я сейчас не у себя в кабинете, не могу узнать, куда меня поселят. Я позвоню тебе и скажу, где и когда.
— Смотри позвони, учти, ты с моего крючка не сорвешься. Я не собираюсь прекращать с тобой дружбу, нравится тебе это или нет, Дена Нордстром!
— Хорошо. Сьюки…
— Что?
— Ты так и осталась самой глупой девчонкой на свете.
Сьюки расхохоталась.
— Ну, по крайней мере, это уже что-то.
Повесив трубку, Дена продолжала улыбаться.
Из всех девчонок в институте Сьюки была ее ближайшей подругой, так что, может, это будет не так уж и плохо. А глядишь, даже и весело.
Прежние деньки
Атланта, штат Джорджия
1973
После речи на торжественном ужине Дена не могла уснуть до трех часов ночи. Когда на следующее утро зазвонил будильник, ей пришлось чуть не за волосы вытаскивать себя из постели. Неделю назад казалось — подумаешь, встать пораньше, а на деле — сущий кошмар. Черт ее дернул согласиться на завтрак со Сьюки. Под душем она надеялась только на то, что не придется много говорить, Сьюки наверняка возьмет на себя труд общения. Надев свитер и брюки, она прихватила плащ и спустилась вниз.
Войдя в кафе, она тут же увидела в углу Сьюки: та неистово махала рукой. Дена ее и без того узнала бы: аккуратное ситцевое платье с длинным рукавом, те же короткие прямые рыжие волосы, что и в колледже. Как будто она совершила из прошлого скачок во времени. Сьюки уже обнимала ее, прыгала и взвизгивала как подросток.
— Дена! Господи! Как я рада! Боже ж ты мой, садись, дай на тебя посмотреть! Я так волнуюсь, у меня сейчас будет эпилептический припадок. Это же ты собственной персоной, и прости, но ничуть не изменилась! Та же потрясная белая кожа, абсолютно восхитительная!
Они сели.
— Сними ты свои темные очки, — сказала Сьюки, — дай мне тебя всю рассмотреть как следует.
Дена, как ни паршиво себя чувствовала, обнаружила, что все же рада видеть Сьюки, энтузиазмом которой трудно было не заразиться. Она сняла очки, Сьюки вонзила в нее оценивающий взгляд и откинулась на стуле в притворном отвращении:
— Так я и знала! Ни капли косметики. Мне, значит, пришлось намазать на рожу краски, которой хватило бы выкрасить линейный крейсер, а она сидит тут как ни в чем не бывало, юная и прекрасная, как всегда.
Хоть бы парочка морщинок, так нет же. — Она нагнулась через стол: — Взгляни-ка, дорогуша, у меня морщины появляются каждую секунду, пока мы тут сидим беседуем. Эрл говорит, это морщинки смеха, но он просто слеп как крот. Выходи замуж за близорукого — и никогда не состаришься.
— Сьюки, ты прекрасно выглядишь.
— Н-да? Что ты, я старая замужняя тетка с детьми — семеро по лавкам. Молодость улетучилась как дым.
Дена засмеялась:
— Да брось! Ты ни на день не постарела с тех пор, как я тебя видела. А теперь рассказывай, как живешь.