— Смотрите. Это не пенис, это печенье, — передумала бабушка.
— Думаю, пришло время процеживать подливку, Пэм, — объявила Юна, выходя из кухни со сковородкой в руках. Ох, нет. Только не это. Пожалуйста, только не это.
— Не думаю, что уже пора, — откликнулась мама сквозь зубы. — Ты её помешала?
— Не учи меня, Пэм, — ответила Юна, угрожающе улыбаясь.
Ох, нет. Только не это. Пожалуйста, только не это.
— Не думаю, что уже пора, — откликнулась мама сквозь зубы. — Ты её помешала?
— Не учи меня, Пэм, — ответила Юна, угрожающе улыбаясь.
Они кружили друг перед другом, как борцы на ринге. Эта история с подливкой происходит каждый год. К счастью, на этот раз маму с Юной отвлекли: послышался страшный грохот и крики — кто-то ломился в стеклянную дверь. Хулио.
Все замерли, а Юна взвизгнула.
Хулио был небрит, а в руках сжимал бутылку шерри. Спотыкаясь, он прошел прямо к папе и выпрямился перед ним в полный рост.
— Ты спишь с моей женщиной.
— А-а-а, — ответил папа. — Счастливого Рождества, э-э-э… Могу ли я предложить вам шерри — ах да, у вас уже есть. Миндальный пирожок?
— Ты спишь, — грозно повторил Хулио, — с моей женщиной.
— О, он настоящий латиноамериканец, А-х-ха-ха, — кокетливо прокомментировала мама.
Все остальные в ужасе наблюдали эту сцену. Каждый раз, когда я раньше встречала Хулио, он был безукоризненно чист и подстрижен. Теперь он был дик, пьян, неопрятен и, откровенно говоря, полностью соответствовал тому типу мужчин, к которому я неравнодушна. Неудивительно, что мама явно была не столько смущена, сколько возбуждена.
— Хулио, какой же ты непослушный, — пропела она. О, боже. Она все ещё любит его.
— Ты спишь, — обратился к ней Хулио, — с ним.
Он сплюнул на китайский ковер и направился вверх по лестнице, а мама побежала за ним, невинно бросив через плечо:
— Папочка, пожалуйста, порежь все и проследи, чтобы все сели за стол.
Никто не двинулся с места.
— Так, все слушайте меня, — заговорил наконец папа напряженным, серьезным и мужественным голосом. — Там наверху опасный преступник, и он использует Пэм как заложницу.
— А она, кажется, не особо возражала, если хотите знать мое мнение, — возвестила бабушка в такой редкий и интимный момент ясности. — Смотрите, в горшке с георгинами печенье.
Я посмотрела в окно и чуть не подпрыгнула на месте. По лужайке, по направлению к дверям, грациозно, как юноша, крался Марк Дарси. Он был вспотевший, грязный, с взъерошенными волосами и в расстегнутой рубашке. Вот тебе и раз!
— Сохраняйте тишину и спокойствие, как будто ничего не происходит, — мягко проговорил Марк.
Мы все были настолько ошеломлены, а он так восхитительно властен, что мы начали делать все, что он говорил, как загипнотизированные зомби.
— Марк, — прошептала я, проходя мимо него с подливкой.
— Что ты говоришь? Здесь очень даже что-то происходит.
— Я не уверен, что Хулио не опасен. Там на улице полиция. Если мы сможем заставить твою маму спуститься сюда и оставить его там одного, они смогут войти и схватить его.
— О'кей, положись на меня, — заверила я и подошла к лестнице.
— Ма! — прокричала я. — Я не могу найти салфетки! Все затаили дыхание. Ответа не последовало.
— Попробуй ещё разок, — прошептал Марк, восхищенно глядя на меня.
— Скажи Юне, чтобы она отнесла подливку обратно на кухню, — шепнула я.
Марк сделал, как я сказала, а затем показал мне оба больших пальца. Я ответила ему тем же и прокашлялась.
— Мам? — снова позвала я. — Ты не знаешь, где сито? Юна немного беспокоится за подливку!
Через десять секунд на лестнице раздался топот, и мама в бешенстве ворвалась в гостиную.
— Салфетки в салфетнице на стене, балда. Так. Что Юна сделала с подливкой? Фр-р-р.
Так. Что Юна сделала с подливкой? Фр-р-р. Теперь придется взбивать миксером!
Даже её крик не заглушил быстрых шагов по лестнице и звуков драки наверху.
— Хулио! — взвизгнула мама и рванулась к двери. Там стоял детектив из полицейского участка, которого я сразу узнала.
— Все в порядке, сохраняйте спокойствие. Все под контролем, — объявил он.
Мама снова издала крик, увидев Хулио, который появился в холле, пристегнутый наручниками к молодому полицейскому. Его провели к входной двери вслед за детективом.
Я видела, как мама взяла себя в руки и оглядела комнату, оценивая ситуацию.
— Ну что ж, слава богу, что мне удалось успокоить Хулио, — радостно сообщила она после небольшой паузы. — Что теперь поделаешь. С тобой все в порядке, папочка?
— У тебя, мамочка, блузка надета наизнанку, — выдавил папа.
Я наблюдала эту ужасную сцену, и у меня было такое чувство, что мир вокруг меня рушится. И тут я почувствовала, как чья-то сильная рука легла на мою руку.
— Пойдем, — сказал Марк Дарси.
— Что? — не поняла я.
— Не говори «что», Бриджит, надо говорить «извините», — прошипела мама.
— Миссис Джонс, — твердо сказал Марк. Я забираю Бриджит, чтобы отпраздновать с ней остаток Рождества Младенца Иисуса.
Я набрала воздуха в легкие и схватила руку, вежливо предложенную Марком.
— Всем счастливого Рождества, — грациозно улыбнулась я собравшимся. — Надеюсь увидеться с вами со всеми на Фуршете с Карри из Индейки.
Вот что произошло после этого.