22:35. Теперь я в цейтноте. Позвонила Шеззер, Ребекке, Саймону, Магде. Никто не знает, как программировать видео. Единственный из моих знакомых, кто знает, как это делать, — Даниел.
22:45. О, боже. Когда я созналась в том, что не умею программировать видео, Даниел расхохотался. Сказал, что сделает это для меня. Ну что ж, по крайней мере я выручила маму. Это ведь такое волнующее историческое событие, когда кого-нибудь из твоих друзей показывают по телевизору.
23:15. Уф-ф-ф. Только что позвонила мама. «Извини, дорогая. Я перепутала — не «Вечерние новости», а «Новости за завтраком» завтра. Ты не могла бы запрограммировать запись на семь утра? Би-Би-Си-1».
23:30. Позвонил Даниел. «Э-э-э, извини, Бридж. Я не совсем понял, как это произошло. Записался Барри Норман».
* * *
18 июня, воскресенье
124 фунта, порций алкоголя — 3, сигарет — 17.
После того как третий уикенд подряд мы просидели в полутьме, причем Даниел шарил рукой у меня под лифчиком, поигрывая моими сосками, как какими-то бусинками, а я время от времени вяло спрашивала: «Это была партия?», я вдруг взорвалась:
— Почему мы не можем поехать на мини-брейк? Почему? Почему? Почему?
— Прекрасная идея, мягко согласился Даниел, вытаскивая руку у меня из-под платья. — Почему бы тебе не заказать что-нибудь на следующие выходные? Какой-нибудь милый загородный отель.
— Почему бы тебе не заказать что-нибудь на следующие выходные? Какой-нибудь милый загородный отель. Я плачу.
* * *
21 июня, среда
123 фунта (оч. оч. хор.), порций алкоголя — 21, сигарет — 2, лотерейных билетов — 2 (оч. хор.), минут, потраченных на туристические буклеты, — 237 (плохо).
Даниел отказался далее обсуждать проблему мини-брейка и просматривать буклеты, даже запретил мне упоминать о ней до самой субботы, когда мы отправимся в путь. Неужели он думает, я не буду волноваться, когда я так долго ждала этого? Почему мужчины так и не научились с фантазией планировать отпуска и выходные, выбирать варианты из рекламных брошюр и проявлять такую же выдумку, которую они (или некоторые из них) проявляют в кулинарии или шитье? Я с трудом переживаю ответственность, которая на меня свалилась. Кажется, «Уовингем-Холл» будет идеальным вариантом — со вкусом, но не слишком формально, кровати с пологом, озеро и даже спортивный центр (туда можно и не ходить). Но что если Даниелу там не понравится?
* * *
25 июня, воскресенье
123 фунта, порций алкоголя — 7, сигарет — 2, калорий — 4587 (упс!).
О, боже. Сразу же после нашего приезда Даниел решил, что место это совсем новое, потому что около отеля было припарковано три «роллс-ройса», причем один из них желтый. Я гнала от себя мысль о том, что внезапно наступил пронизывающий холод, а я, собирая вещи, готовилась к девяностоградусной жаре. Вот что я привезла:
2 сплошных купальника;
1 бикини;
1 длинное свободное белое платье;
1 сарафан;
1 пару розовых мягких тапочек без задников;
1 замшевое мини-платье цвета чайной розы;
Черный шелковый тедди;
Лифчики, трусы, чулки, подвязки (разнообразные).
Под оглушительный звук грома я, вся дрожа от холода, просеменила вслед за Даниелом в фойе. Мы тут же обнаружили, что оно до отказа забито белоснежными невестами и женихами в кремовых костюмах, а также выяснили, что мы — единственные гости в отеле, приехавшие не венчаться.
— Ах! То, что творится в Сребренице, просто ужасно, правда? — я судорожно пыталась подобрать проблему примерно такого же масштаба. — Честно говоря, боюсь, я не очень в курсе происходящего в Боснии. Мне казалось, боснийцы жили в Сараево, а сербы на них нападали, но тогда кто же такие боснийские сербы?
— Ну, если бы ты меньше времени уделяла разглядыванию туристических буклетов и почаще читала бы газеты, ты, может, и знала бы, ухмыльнулся Даниел.
— Но что все-таки там происходит?
— Боже мой, посмотри, какая грудь вон у той невесты.
— А кто такие боснийские мусульмане?
— А вон у того жениха лацканы совершенно немыслимых размеров.
Меня вдруг осенило, что Даниел пытается сменить тему.
— Боснийские сербы — это те самые, которые пытались захватить Сараево? — не унималась я. Молчание.
— А на чьей тогда территории находится Сребреница?
— Сребреница — безопасная территория, — сообщил Даниел глубоко назидательным тоном.
— И как же тогда выходит, что люди с безопасной территории до этого на кого-то нападали?
— Заткнись.
— Ну, скажи мне просто, боснийцы в Сребренице — они такие же, как в Сараево?
— Мусульмане, — торжественно объяснил Даниел.
— Сербы или боснийцы?
— Послушай, ты заткнешься или нет?
— Ты тоже не знаешь, что происходит в Боснии.
— Знаю.
— Не знаешь.
— Знаю.
— Не знаешь.
В этот момент швейцар в бриджах, белых носках, открытых кожаных туфлях с пряжками, в сюртуке и напудренном .
В этот момент швейцар в бриджах, белых носках, открытых кожаных туфлях с пряжками, в сюртуке и напудренном . парике наклонился к нам и произнес:
— Думаю, вам будет интересно узнать, что бывшие жители и Сребреницы, и Сараево — боснийцы-мусульмане, сэр, — и многозначительно добавил: — Вы будете заказывать в номер утренние газеты?
Мне показалось, что Даниел готов его ударить. Я быстро схватила его за руку, пробормотав: «Все нормально, спокойно, спокойно», как будто он беговая лошадь, которую напугал грузовик.