— И ты ничего не знал?
— Нет. Видимо, они не могли побороть в себе легкое смущение из-за того, что имеют общие дела с надушенной обезьяной, которая наставила рога одному из их лучших друзей, и поэтому избегали упоминать об этом в моем присутствии.
— Так что же все-таки случилось?
— Никаких тайм-шеров не было. От моих и твоей матери сбережений и от пенсии не осталось ни пенни. Я также имел глупость записать дом на её имя, и она его перезаложила. Мы разорены, остались без жилья и без средств к существованию, Бриджит, а на твоей маме теперь лежит клеймо преступницы. И после этих слов папа разрыдался. К телефону подошла Юна и сказала, что собирается дать папе овальтина. Я пообещала, что приеду через два часа, но она посоветовала не садиться за руль, пока у меня не пройдет шок, все равно уже ничего не поделаешь и лучше отложить все до утра.
Положив трубку, я сползла по стене, слабо кляня себя за то, что оставила сигареты в гостиной. Но тут появилась Джуд со стаканом Гран-Марнье.
— Что случилось? — спросила она.
Я все ей рассказала, по ходу дела вливая в себя Гран-Марнье. Джуд не проронила ни слова, но сразу ушла и привела Марка Дарси.
— Это я виноват, — корил себя он, ероша волосы. — Мне надо было яснее выражаться на том празднике Красоток и Викариев. Я знал, что Хулио что-то скрывает.
— Что ты хочешь этим сказать?
— Я слышал, как он разговаривал возле изгороди по мобильному. Он не подозревал, что его кто-то подслушивает. Если бы мне пришло в голову, что мои родители тоже в это замешаны… — Марк замотал головой. — Теперь, когда я все знаю, я начинаю припоминать: мама что-то об этом говорила, но меня так расстроило само упоминание слова «тайм-шер», что я заставил её замолчать.
А где сейчас твоя мама?
— Не знаю. В Португалии? В Рио-де-Жанейро? В парикмахерской?
Марк начал ходить по комнате и засыпать меня вопросами, как профессиональный адвокат.
— Что было предпринято, чтобы найти ее? О каких суммах идет речь? Как все это выяснилось? Что реально делает полиция? Кто об этом знает? Где сейчас отец? Ты не хочешь к нему поехать? Ты позволишь мне отвезти тебя?
Должна вам сказать, это было невероятно сексуально.
Джуд принесла кофе. Марк решил, что лучше всего будет, если он вызовет своего шофера и тот отвезет нас в Графтон-Андервуд. На какую-то долю секунды я испытала к маме совершенно новое для меня ощущение благодарности.
Когда мы приехали к Юне и Джеффри, все было очень драматично. По дому бегали Эндерби и Олконбери, все в слезах, а Марк Дарси шагал из угла в угол и звонил по телефону. Я чувствовала некоторую вину, поскольку в глубине души (несмотря на ужас) мне дико нравилось, что обычные дела отложены, все происходит не так, как обычно, и любой может заглатывать целые стаканы шерри и бутерброды с лососевой пастой, как будто сейчас Рождество. То же самое я испытывала, когда бабушка свихнулась, разделась догола и убежала в сад к Пенни Хазбендз-Босворт, так что в результате её пришлось ловить с полицией.
* * *
22 ноября, среда
122 фунта (ура!), порций алкоголя — 3, сигарет — 27 (вполне можно понять, когда твоя мама преступница), калорий — 5671 (Боже, кажется, у меня снова появляется аппетит), лотерейных билетов — 7 (бескорыстная попытка отыграть всем их деньги, хотя, может, и не стоит все им отдавать, надо подумать), общий выигрыш — 10 фунтов, выгода — 3 фунта (надо же с чего-то начинать).
10:00. Снова у себя в квартире, валюсь с ног после бессонной ночи. В довершение всего, придется идти на работу и получать нагоняй за опоздание. Папа, кажется, немного пришел в себя, когда я уезжала. Настроение у него менялось от дикой радости по поводу того, что Хулио действительно оказался прохвостом и мама может вернуться и начать с ним новую жизнь, до глубокой депрессии из-за того, что новая жизнь в теперешней ситуации будет состоять в поездках на свидания в тюрьму на общественном транспорте.
Марк Дарси довольно быстро уехал обратно в Лондон. Я оставила ему на автоответчике сообщение, поблагодарила за помощь и вообще за все, но он не перезвонил. Трудно его винить. Могу поспорить, что Наташа и такие, как она, не накормят его синим супом и не окажутся дочерями преступниц.
Юна и Джеффри заверили, что не надо беспокоиться за папу, потому что Брайан и Мейвис останутся и помогут приглядеть за ним. А вот интересно, почему всегда говорят «Юна и Джеффри», а не «Джеффри и Юна», но «Малькольм и Элейн» и «Брайан и Мейвис». При этом, с другой стороны, «Найджел и Одри» Коулы. Так же, как никто никогда не скажет наоборот «Элейн и Малькольм». Почему? Почему? Сама того не желая, вдруг начала воображать, как через много лет Шерон или Джуд будут сурово и утомительно твердить своим дочерям: «Вы же знаете Бриджит и Марка, дорогие. Они живут в большом доме в Холланд-Парк, а отпуск проводят на Карибских островах». Да. Это будет Бриджит и Марк. Бриджит и Марк Дарси. Семья Дарси. А не Марк и Бриджит Дарси. Ох, прости меня, Господи. Что я несу. Я вдруг пришла в ужас из-за того, что думаю о Марке Дарси в таком ключе.
* * *
24 ноября, пятница
125 фунтов, порций алкоголя — 4 (но пила в присутствии полиции, так что все о'кей), сигарет — 0, калорий — 1760, звонков по 1471 с целью выяснить, не звонил ли Марк Дарси, — 11.