На секунду мне пришла в голову мысль пойти к Тому без Джуд. Ну она же позвонила в полицию, ничего мне не сказав, так? Но потом я решила, что это слишком по-скотски, поэтому позвонила ей, и мы решили взять с собой и Шеззер, ведь именно она первая подняла тревогу.
Но когда мы оказались на улице, где жил Том, мне причудилось, какой важной, трагической и значительной персоной я стану, когда газетчики будут брать у меня интервью. В то же время меня охватил параноидальный страх, что полиция решит, будто это я убила Тома. Неожиданно все это перестало быть игрой. Может быть, действительно случилось что-то ужасное и трагическое.
Когда мы поднимались на крыльцо, никто из нас не проронил ни слова и не поднял глаз.
— Может, стоит сначала позвонить, — прошептала Шерон, когда я поднесла ключ к замку.
— Давайте я, — вызвалась Джуд.
Она быстро взглянула на нас и нажала кнопку звонка.
Мы стояли в тишине. Никакого ответа. Джуд снова позвонила. Я уже собралась вставить ключ в замок, когда в домофоне послышалось: «Кто там?»
— А это кто? — дрогнувшим голосом пролепетала я.
— А как ты думаешь, слабоумная корова?
— Том! — радостно воскликнула я. — Впусти нас!
— Кого это нас? — подозрительно спросил Том.
— Меня, Джуд и Шеззер.
— Честно говоря, милые мои, лучше бы вы не приходили.
— Черт побери! — взорвалась Шерон, отталкивая меня. — Том, ты глупая проклятая принцесса! Ты всего лишь поставил с ног на голову пол-Лондона, заставил всех звонить в полицию, переполошил весь город, потому что никто не знает, где ты есть! Давай, впускай нас!
— Я не хочу никого видеть, кроме Бриджит, — обиженно заявил Том.
Я эффектно заулыбалась подругам.
— Не строй из себя чертову примадонну, — не унималась Шерон.
Молчание.
— Давай, безмозглая скотина. Впускай нас.
После небольшой паузы из домофона послышался гудок.
— Вы уверены, что готовы к этому? — произнес Том, когда мы поднялись на верхний этаж и он открыл дверь.
Мы все вскрикнули от неожиданности. Лицо у Тома было перекошено, покрыто желтыми и черными пятнами и залеплено пластиком.
— Том, что с тобой случилось? — завопила я, предприняв неуклюжую попытку обнять его и в конце концов умудрившись поцеловать его в ухо. Джуд ударилась в слезы, а Шеззер влепила в стенку кулаком.
— Не волнуйся, Том, — проревела она, — мы найдем тех ублюдков, которые это сделали!
— Что произошло? — повторила я, чувствуя, как по щекам у меня побежали слезы.
— Э-э-э, ну… — заговорил Том, смущенно освобождаясь из моих объятий. — В общем, я, э-э-э… я переделал нос.
Выяснилось, что в среду Том по секрету от всех сделал операцию, но стеснялся рассказать нам об этом, потому что мы все проявляли абсолютное равнодушие к проблеме микроскопической шишечки у него на носу. Предполагалось, что за ним будет ухаживать Джером, который с этого момента будет именоваться Гадюка Джером (сначала был вариант Бессердечный Джером, но мы пришли к единогласному мнению, что это звучит слишком интригующе).
Предполагалось, что за ним будет ухаживать Джером, который с этого момента будет именоваться Гадюка Джером (сначала был вариант Бессердечный Джером, но мы пришли к единогласному мнению, что это звучит слишком интригующе). Однако, когда Гадюка Джером увидел Тома после операции, на него нашло такое отвращение, что он решил уехать на несколько дней, исчез, и с тех пор никто его не видел и не слышал. Бедный Том был так расстроен и уязвлен (да ещё плохо соображал после анестезии), что отключил телефон, спрятался под одеялами и все это время проспал.
— А это тебя я видела на Лэдброук-гроув в четверг ночью? — спросила Шерон.
Это был он. Том дождался глубокой ночи, чтобы порыскать в поисках еды под покровом темноты. Несмотря на нашу радость от того, что Том жив-здоров, он был очень удручен из-за Джерома.
— Никто меня не любит, — канючил Том.
Я посоветовала ему позвонить и прослушать мой автоответчик, на котором было записано двадцать два испуганных звонка от его друзей, которые все обезумели от горя, потому что Том исчез на двадцать четыре часа. Это несколько унимает наш общий страх, что мы умрем в одиночестве и нас съест овчарка.
— Или нас не хватятся в течение трех месяцев… и мы растечемся по ковру, — добавил Том.
Ладно, сказали мы Тому, почему из-за одного мрачного типа с дурацким именем он решил, что никто его не любит?
Пропустив две «Кровавые Мери», Том уже смеялся над устойчивой привычкой Джерома употреблять слово «самосознание» и его обтягивающими подштанниками ниже колена от Кельвина Кляйна.
Тем временем звонили Саймон, Майкл, Ребекка, Магда, Джереми и парень, назвавшийся Элси, — все справлялись о самочувствии Тома.
— Я понимаю, что мы все одинокие и совершенно никому не нужные психи и общаемся только по телефону, — сентиментально рассуждал Том. — Но все равно мы немного похожи на семью, правда?
Я знала, что фэн-шуй сработает. Теперь (когда его миссия выполнена) я собираюсь срочно переставить растение с круглыми листьями в сектор Любви. Жаль, что нет сектора Кулинарии. Осталось только девять дней.
* * *
20 ноября, понедельник
124 фунта (оч. хор.), сигарет — 0 (нехорошо курить при создании кулинарных шедевров), порций алкоголя — 3, калорий — 200 (усилия, затраченные на поход в супермаркет, должны были сжечь больше калорий, чем я потребила, не важно, что я там ела).