Демон бешено заскрипел зубами.
— Заф идет!
Он исчез со звуком, похожим на гром. Широкое одеяние Аманара взвилось под порывом ветра, вырвавшимся из пентаграммы.
Чародей обтер руки, словно касался чего-то очень грязного, и снова повернулся к зеркалу. Некоторое время те, за кем он наблюдал, ехали дальше, пока один из них внезапно не взглянул вверх. Потрясенные, все задрали головы, и наконец несколько человек схватили свои арбалеты и начали стрелять в воздух.
Со скрежетом демон вернулся назад в пентаграмму. Он сложил крылья и вырвал из тела арбалетный болт.
— Зафа хотели убить. — Он скрипнул и презрительно добавил: — Железом.
Он немного повеселился по этому поводу, втыкая извлеченный болт в свою костистую руку. Болт проходил свободно, словно не встречал никакой преграды, и рука оставалась целой и невредимой.
— Как их зовут? — нетерпеливо спросил Аманар.
Демон блеснул на него глазами, прежде чем наконец ответить:
— Большого мужчину — Конан. Женщину — Карела, ее также называют Рыжий Ястреб. Они пришли сюда из-за подвесок и девушки. Отпусти меня теперь на свободу!
Аманар, улыбаясь, бросил взгляд на зеркало, где отряд успел оправиться от встречи с Зафом и продолжал путь. Стало быть, это вор прекрасной Велиты и знаменитая разбойница. Рыжий Ястреб, со своей бандой.
Рыжий Ястреб, со своей бандой. Он найдет хорошее применение им всем.
— Впереди этих людей, — сказал он демону, не отводя взгляда от зеркала, — бежит один из моих с'тарра. Он ранен. Тебе разрешается подкрепиться его телом. Исчезни!
Смех волшебника можно было назвать каким угодно — только не приятным.
Склоны по обе стороны извилистой ложбины становились все более крутыми и отвесными, чем дальше продвигались бандиты. Конан рассматривал куст терновника, которые встречались гораздо реже, чем прежде на краю дороги. Он был изогнут и изуродован, словно кто-то в воздухе или на земле придавал растению эту отвратительную форму, изгибая его ветки и обламывал их. Остальные кусты были похожи на этот.
— Да, подходящая местность, — бормотал Ордо достаточно громко для того, чтобы его мог слышать только Конан. Он настороженно посмотрел на Карелу, которая ехала одна во главе отряда. — Сначала эти ящерицы, потом летающие Митра-ведает-кто.
— Он никому из нас ничего не сделал, — сказал Конан, внешне совершенно равнодушно. — И сразу же улетел прочь.
Он не хотел говорить ничего такого, что могло бы вызвать у остальных желание повернуть назад, но почему-то его не оставляло очень скверное предчувствие, которое не давало себя подавить так просто.
— Мы поразили его, — продолжал одноглазый, — по меньшей мере двумя болтами, но он даже не вздрогнул. Это счастье, что наши висельники не ударились в бегство.
— Может быть, вам и в самом деле лучше повернуть назад, Ордо. — Конан чуть не свернул себе шею, обернувшись к бандитам, которые ехали по извилистой дороге один за другим. Их вела жадность, но с той минуты, как они увидели это редкостное создание парящим над собой, они не выпускали из глаз серое небо и голые отвесные склоны. То один, то другой обеспокоенно проводил рукой по своим перевязанным ранам и бросал задумчивый взгляд назад, на дорогу, по которой они сюда пришли.
Киммериец сердито повернулся назад к одноглазому.
— Если Карела скажет им, что она приняла решение повернуть назад, они очень охотно последуют за ней. Если же она поедет дальше, они будут отставать один за другим.
— Ты-то должен знать, что она не повернет назад. До тех пор, пока этого не сделаешь ты.
От необходимости отвечать Конана избавил громкий вопль Абериуса. Хорек уехал далеко вперед, идя по следу раненого человека-ящерицы. Он остановил лошадь на повороте дороги, там, где высокая скала скрывала от глаз тропу, и торопливо махал обеими руками. Карела безмолвно помчалась к нему.
— Я надеюсь, что он потерял след, — пробубнил Ордо. Конан ударил лошадь пятками. Спустя мгновение одноглазый последовал за ним.
Когда Конан промчался мимо, рыжая чуть посторонилась. Он посмотрел на то, что показывал им Абериус. Человек-ящерица, за которым они гнались, лежал в тени скалы на спине, мертвый. Его кольчуга и грудь под ней были обкусаны.
— Стервятники уже потрудились, — проворчал Ордо. — Слишком глупо, потому что второй куда-нибудь забился, чтобы умереть. — Однако это звучало так, словно не огорчало его на самом деле.
— На небе не видно стервятников, — задумчиво сказал Конан. — И я еще не слышал ни об одном шакале, который съедает только сердце и оставляет все остальное.
Лошадь Абериуса заржала, когда он невольно содрогнулся в седле.
— Митра! Киммериец прав. Кто знает, что его убило! Может быть, это было то крылатое чудище, которое не берут арбалетные болты.
Хорек дико озирался, словно ожидая, что на него набросятся с какой-нибудь скалы.
— Молчи, дурак! — прошипела Карела.
— Он умер от своих ран, а твой приход спугнул барсука или кто там был.
— Это не играет теперь роли, — сказал Абериус. — В любом случае нет больше следов, которые я мог бы читать.
Рыжая посмотрела на него презрительно-весело.
— Тогда ты мне больше не нужен. Я сама найду то место, куда он хотел попасть.