Конан кисло посмотрел на него.
Конан кисло посмотрел на него.
— Если уж говорить о том, кто кого покинет, то, скорее, вы — ты и остатки вашего отряда должны покинуть меня. Я все-таки пришел сюда кое за чем, или ты это забыл?
— Она не пойдет назад и не свернет с дороги, безразлично, солдаты, кецанкианцы или даже демоны будут стоять у нее на пути. Это главная проблема — или большая часть того, что из нее следует. Это и твоя клятва, и еще несколько вещей. Она позволяет чувству вести себя, а не разуму, как это было раньше. Это добром не кончится!
— Я дал эту клятву не добровольно, — возразил Конан. — Если ты думаешь, что она бесится из-за своих капризов, то разговаривай с ней, а не со мной.
Руки бородатого вцепились в седло, так что кости на сгибах пальцев выступили под кожей и побелели.
— Я действительно хорошо к тебе отношусь, Конан, но если ты приведешь ее к смертельной опасности — ты узнаешь меня лучше. — Он ударил коня пятками и вырвался вперед. В угнетающем молчании все трое ехали дальше.
Длинные тени упали на долины, когда они нашли лагерь бандитов, разбитый между двух могучих скал, у подножия высокой отвесной стены. Несмотря на ощутимый холод костры горели низко, скрытые между валунов, чтобы уменьшить опасность быть обнаруженными. Полосатая палатка Карелы была прикреплена к отвесной скале.
— Приходи в мою палатку, Конан, — сказала рыжая. Не дожидаясь его ответа, она галопом поскакала туда, бросила поводья на руки одному из бандитов и исчезла в палатке.
Когда Конан спешился, небольшая толпа людей собралась вокруг него и Ордо. Среди них был и Абериус, но он все больше смотрел себе под ноги.
— Хо, Абериус, — обратился к нему киммериец. — Я счастлив видеть тебя невредимым. Я уже начинал бояться, что ты не выберешься живым оттуда, где ты так мужественно прикрывал для нас пути к отступлению.
Некоторые разбойники рассмеялись. Абериус оскалил зубы — вероятно, он рассматривал это как гримасу, но его глаза напоминали глаза крысы, попавшей в ловушку. Он молчал.
— Стало быть, кецанкианцев мы избежали? — спросил кофитянин, у которого было только одно ухо. — А солдаты?
— Солдаты и кецанкианцы успешно приканчивают друг друга, — ответил Ордо сердито. — О них нам больше не придется беспокоиться — никогда в этой жизни.
— А все остальное меня не заботит. — Кофитянин рассмеялся, и большинство присоединились к его хохоту, однако Абериуса среди них не было, как заметил Конан.
— Завтра, — обратился он к Хорьку, — ты сможешь снова взять след. И тогда через один или два Дня мы будем возле сокровища.
Услышав свое имя, Хорек вздрогнул. Прежде чем ответить, он облизнул губы.
— Это невозможно. Следов больше не видно.
И он снова вздрогнул, когда остальные разбойники повернулись к нему и уставились на него.
— Их больше нет!
— Сейчас нет — и здесь нет, — сказал Конан. — Ты ведь это имел в виду, правда? Мы вернемся назад в долину, где стоял лагерь кецанкианцев. Там ты снова сможешь найти следы.
— Это все не так просто. — Абериус переступал с ноги на ногу и смущенно теребил свою снятую с убитого кирасу. — Пока я шел по следу, я мог точно распознать, упал камень с вершины скалы или же его сбросило копыто лошади. Но теперь, когда я ушел от следа, даже если я вернусь назад, я не смогу отличить одно от другого.
— Дубина! — заворчал один из разбойников. — Это ты будешь виноват, если мы не найдем сокровища.
— Весь большой путь псу под хвост, — добавил другой.
— Перерезать ему глотку!
— Выпустить ему кишки!
Пот бисером выступил на лбу Хорька.
— Перерезать ему глотку!
— Выпустить ему кишки!
Пот бисером выступил на лбу Хорька. Ордо быстро встал между ним и возбужденными людьми.
— Хватит! Хватит! Может быть, ты умеешь читать следы, Талбор? Алвар? Или кто-нибудь из вас? Ответом ему было отрицательное мотание головы.
— Так вот, чтоб больше не приставали ко мне с Абериусом.
— Я все-таки скажу, что он боится, — пробормотал Талбор. — Он поэтому не может больше читать следы.
— Я не боюсь никого из людей! — вызывающе ответил Абериус. Он снова облизнул губы. — Никого из людей. — Последнее слово он выделил особо.
— Кого же тогда? — спросил Конан. Какой-то момент он думал, что Абериус уклонится от ответа, но он выпалил:
— На склоне, после того, как мы четверо поехали вперед я увидел… я увидел одну штуку! — Его голос звучал все тверже по мере того, как он говорил. — Существо, которое было как змея — и в то же время это был человек. На нем были доспехи и меч, и огонь вырывался у него из пасти, словно раздвоенный клинок. Пока я на него смотрел, он сделал знак другим, похожим на него. Если бы я не ускакал галопом так быстро, как только могла моя лошадь, эти твари убили бы меня.
— Но если у них есть такое пламя, — задумчиво сказал Конан, — тогда зачем им нужен меч?
Однако некоторые слушатели заговорили испуганно, и даже те, кто молчал, были явно встревожены.
— Почему же ты раньше ничего об этом не говорил? — поинтересовался Ордо.
— В этом не было необходимости, — ответил Абериус. — Я знал, что мы скоро уйдем отсюда, потому что мы потеряли след. Мы должны отступить. И кроме того, я думал, что вы мне не поверите.