— Объект меняется, — объявил он и вновь не вызвал никаких эмоций. — Запоминайте: Огарков Лев Евгеньевич. Работает в институте психологии. Домашний адрес, телефон узнаете сами. Срок — двое суток. Встречаемся в то же время, в двенадцать ноль?ноль. Но не здесь. У дома: Садовая, двадцать два. Там такой карман небольшой, вот там… Вопросы?
— Оплата? — последовал вопрос со стороны шатена.
— Как всегда, — был ответ. — Минус штраф за последнее.
В голосе Богачева зазвучал некоторый металл, но напрасно. Двое были профи, они и сами знали, что в последний раз обгадились, как лохи, потому и претензий не имели.
— Ясно, — сказал блондин.
— Тогда все, — сказал Богачев.
Блондин вновь вылез из?за руля, следом выбрался вице?командор «Гекаты», сел в «тойоту» и уехал. Двое остались.
Богачев не знал, как их зовут, и знать этого не хотел. И они не звали друг друга по имени, хотя они?то знали. У них были клички. Блондин за рулем — Бош, второй — Перец.
Они подождали, пока «тойота» скроется. Тогда Перец полуспросил:
— Покурим? — Бош кивнул, и Перец достал сигареты. «Винстон».
Курили, молчали. Затем Перец поинтересовался лениво:
— Где этот институт находится, знаешь?
Тот кивнул:
— Знаю.
И опять замолчал. Дым выплывал в открытое окно. Бош докурил первым, щелкнул окурком в кусты.
— Сгоняем туда?
— Ага. — Теперь кивнул Перец. — Далеко?
— Да. Через проспект, за парком. Выкинул свой бычок и Перец.
— Поехали.
Поехали. Молчали. Потом Бош промолвил:
— Там, наверное, пропускная система, в институте этом…
— Разберемся как?нибудь, — ответил Перец. — Узнаем. Первый раз, что ли?..
— Да нет… — проговорил нехотя Бош. — Но все?таки… Фотки нет, на контакт выходить надо. Срисуют, найдется кто?нибудь глазастый.
— Туфта, — отмахнулся напарник. — Первый раз, что ли?.. Ксивой своей ты еще не пользовался.
— Так?то оно так… — Бош покривил рот, однако дальше говорить на эту тему не стал.
Они остановились на светофоре. Бош нетерпеливо газовал, и только вспыхнул желтый, как он сорвался, вспугнув запоздалых ротозеев?пешеходов.
«Восьмерка», с виду самая обычная, не новая, имела форсированный двигатель, летела вперед, как ракета, а Бош был водитель резкий, нервный даже, хотя в жизни был за/мкнут и холоден — видимо, все его насильственно подавляемое страшное напряжение жизни киллера выплескивалось в этой бешеной езде.
— А тех что, — вдруг сказал он, — не надо больше? Отбой?
— Ну а я знаю? — вопросом на вопрос ответил Перец. — Надо бы, наверное, да руки коротки. Слиняли! Теперь ищи?свищи…
Бош качнул головой.
— Н?да… Скажи мне кто, что какой?то лох Стингера с одной пули завалит… разве поверил бы?
— Ну, он не лох, — с глубоким убеждением возразил Перец и снял очки. Глаза у него были поразительно светлые, почти белые, рыбьи какие?то. — Не лох… Два жмурика в секунду — это тебе не палец обоссать… А Максу он видал, как влепил? Какой монокль вместо глаза сделал?.. То?то.
— Да уж. — Боша аж передернуло от воспоминаний. — Выходное у Макса в башке как вспомню… Никогда такого не видал. Все мозги вынесло.
— Вот и я о том же, — сказал Перец угрюмо и замолчал.
— Легко мы отделались, — буркнул Бош.
— Реакция. — Перец шумно зевнул во весь рот. — Тренировка…
— Да я не о том. — Бош поморщился. — Вообще легко. Как мы оттуда сорвались, не помнишь, что ли? Два трупа… машина вся в кровище… и выкрутились, шито?крыто.
— Ну, не говори гоп, пока не перепрыгнул. — И Перец опять зевнул. — Что за хрен, раззевался?.. Не говори. А нам с тобой еще прыгать и прыгать. Что впереди ждет?..
Задав себе такой философический вопрос, Перец значительно приподнял брови и полез за сигаретой. Бош, конечно, тоже отвечать не стал. Перец дал сигарету и ему, он взял, прикурил. Глубоко затянулся, выпустил ноздрями дым.
Бош, конечно, тоже отвечать не стал. Перец дал сигарету и ему, он взял, прикурил. Глубоко затянулся, выпустил ноздрями дым. И спросил неожиданно:
— Слушай… А Макса как звали?
— Зачем тебе? — Перец нахмурился.
— Да так… Не знаю даже. Он нормальный пацан был.
— Тебе?то что от того?
— Да ничего, говорю! Просто…
— Ну а раз просто, то и знать не надо.
Бош пожал плечами, хмыкнул. Какое?то время мчались молча. Потом Перец кашлянул и поинтересовался:
— А почему ты про Макса только спросил? А про Стингера — нет.
Бош зло скривил рот:
— Ну, Стингер?то вообще не человек был. Так… живность.
Перец бросил налево мгновенный, но внимательный взгляд. Ничего не сказал, затянулся сигаретой. Затем сказал:
— Ясно, — сказал ровно, бесцветно.
Бош не заметил этого взгляда напарника. Он гнал машину, обходя всех то справа, то слева, подрезая и нарушая. Перец покосился вправо, на густую стену леса. Это был лесопарк, служащий как бы естественной границей между северной и южной частями города. Перец выдохнул дым в окно.
— За этим парком, что ли? — рассеянно спросил он.
— Да, — ответил Бош. — Через мост и направо.
Проспект, вместе с трамвайными путями, взлетал на мост над железной дорогой, а за ним разбегался надвое: прямо, с трамваем, и вправо, дорога поуже, куда и надо было убийцам.
Бош выругался: громоздкий троллейбус неспешно катился впереди, загораживая путь. Левее шел плотный поток машин, тогда Бош резко дал по газам, крутанул руль вправо и пронесся, чиркнув правым колесом по бордюру. Машину кинуло перед самым носом троллейбуса, но Бош выправил ее. Они взлетели на мост.