— Ну, как хочешь, — сказал Бастиан и повернул Знак оборотной стороной.
— Смотри! Ты видел эту надпись?
— Видеть-то видел, да не знаю, что она значит. — смутился Атрейо.
— Как так?
— Мы, Зеленокожие, умеем читать следы, а не буквы.
Бастиан удивился.
— Да? — только и сказал он.
— А что говорит эта надпись?
— ДЕЛАЙ ЧТО ХОЧЕШЬ, — прочел вслух Бастиан. Атрейо не отрываясь смотрел на Знак.
— Так вот что она значит! — пробормотал он. Лицо его не выдавало его чувств, и Бастиан не мог угадать, о чем он сейчас думает. И потому он спросил:
— Если бы ты знал, что здесь написано, ты вел бы себя по-другому?
— Нет, — сказал Атрейо, — я делал то, что хотел.
— Да, это так, — кивнул Бастиан. Снова наступило молчание.
— Мне надо что-то еще спросить у тебя, Атрейо, — проговорил наконец Бастиан. — Ты сказал, что я выглядел по-другому, когда ты увидел меня в Воротах Волшебного Зеркала.
— Да, совсем по-другому.
— А как?
— Ты был толстый, бледный и совсем не так одет.
— Толстый и бледный? — недоверчиво улыбнулся Бастиан. — А ты уверен, что это был я?
— А разве это был не ты? Бастиан задумался.
— Ты видел меня, я это знаю, но я всегда был такой, как сейчас.
— Правда?
— Я бы помнил, если бы это было не так! — уверенно сказал Бастиан.
— Да, — согласился Атрейо, задумчиво на него посмотрев. — Ты должен бы это помнить.
— Может, это было кривое зеркало? Атрейо покачал головой.
— Нет, не думаю.
— Как же тогда объяснить, что ты меня видел таким?
— Не знаю, — сказал Атрейо, — я только знаю, что не обознался.
Они опять долго молчали, а потом пошли спать.
Лежа в кровати со спинками из тончайшей серебряной филиграни, Бастиан все вспоминал свой разговор с Атрейо.
И тут ему показалось, что его победа над Героем Инреком и даже то, что он скакал верхом на Граограмане, уже не производили на Атрейо столь сильного впечатления, после того как он узнал, что Бастиан теперь носит Блеск. Возможно, он думал, что раз так, то нет ничего удивительного во всех этих героических деяниях. Но Бастиан хотел, чтобы Атрейо им восхищался.
Он долго думал, как ему этого достичь. Надо найти что-нибудь такое, чего в Фантазии никто не осилит, даже с помощью Знака, на что способен один только он, Бастиан.
И вот ему пришло в голову: выдумывать фантастические истории!
Сколько раз ему приходилось слышать, что это в Фантазии никому не доступно. Даже голос Эйулалы так говорил. А уж выдумывать-то Бастиан был мастер.
Атрейо еще увидит, что он, Бастиан, великий сочинитель!
Он захотел, чтобы ему как можно скорей представился случай доказать это своему другу. Прямо завтра! Например, если бы в Амарганте устроили праздник поэтов и рассказчиков. Уж тогда Бастиан наверняка превзошел бы всех своими фантазиями!
А еще лучше, если бы все, что он рассказывает, тут же сбывалось! Ведь Граограман говорил, что Фантазия — это Мир историй, и потому даже давно прошедшее может возникнуть здесь вновь, если о нем упомянуть в каком-нибудь фантастическом рассказе.
Вот Атрейо изумится!
И, представляя себе удивление и восхищение Атрейо, Бастиан уснул.
Когда на другое утро все сидели за роскошным завтраком в парадном зале дворца, Серебряный Старец Кверквобад сказал:
— Мы решили устроить сегодня для нашего гостя, Спасителя Фантазии, и его друга, который привел его к нам, необычный праздник. Ты, быть может, не знаешь, Бастиан Бальтазар Багс, что жители Амарганта по древней традиции знамениты в Фантазии как рассказчики и исполнители песен. Наши дети с раннего возраста обучаются этому искусству, а когда становятся старше, упражняются в нем, странствуя по Фантазии, на пользу и благо ее жителей. И повсюду нас встречают с ликованием. Одно плохо: наш запас историй и песен, говоря по правде, не слишком велик. На всех его не хватает — приходится уж как-нибудь делиться. Но есть предание, что ты был знаменит в своем Мире умением придумывать разные истории. Так ведь?
— Да, — сказал Бастиан, — меня из-за этого даже высмеивали.
Серебряный Старец Кверквобад удивленно поднял брови.
— Высмеивали за то, что ты умеешь рассказывать истории, каких еще никто никогда не слыхал? Возможно ли такое! Ни один из нас не способен на это, и все мы — я и мои сограждане — были бы тебе бесконечно благодарны, если бы ты подарил нам несколько новых историй. Не поможешь ли ты нам своим гениальным даром?
— С радостью! — ответил Бастиан.
После завтрака все спустились по лестнице и вышли из дворца. Внизу их уже ждал Фалькор.
На площади тем временем собралась огромная толпа. На этот раз здесь было мало гостей, приехавших в город на турнир. Жители Амарганта — мужчины, женщины, дети, — все стройные, голубоглазые, в нарядных серебряных одеждах, заполнили площадь. Многие из них держали в руках серебряные струнные инструменты: лиры, лютни, арфы, гитары — для музыкального сопровождения своих выступлений. Каждый надеялся показать свое искусство Бастиану и Атрейо.
Снова вынесли кресла, и Бастиан занял место между Кверквобадом и Атрейо. Фалькор стоял у них за спиной.
Кверквобад хлопнул в ладоши и сказал в наступившей тишине:
— Великий сочинитель согласился исполнить наше желание. Он подарит нам новые фантастические истории. Поэтому, друзья мои, постарайтесь вдохновить его своим искусством!