— Когда же ты, мой Господин и Повелитель, двинешься к Башне Слоновой Кости?
— Не знаю, — сказал Бастиан, уткнувшись в подушки. — Я не знаю, что мне там делать, если там нет Луниты. Я вообще больше не знаю, что мне делать.
— Ты мог бы подождать там Девочку Королеву. Бастиан повернулся лицом к Ксайде:
— А ты думаешь, она вернется? Ему пришлось еще раз повторить свой вопрос, прежде чем Ксайда ответила с некоторым сомнением:
— Нет, не думаю. Я думаю, она навсегда покинула Фантазию и оставила тебя своим наследником, мой Господин и Повелитель.
Бастиан медленно выпрямился. Он смотрел в двуцветные глаза Ксайды, и прошло еще много времени, прежде чем он понял, что она ему сказала.
Бастиан медленно выпрямился. Он смотрел в двуцветные глаза Ксайды, и прошло еще много времени, прежде чем он понял, что она ему сказала.
— Меня? — медленно проговорил он. На щеках его появились красные пятна.
— Тебя так сильно пугает эта мысль? — прошептала Ксайда. — Она ведь оставила тебе Знак своей Власти. Она оставила тебе все свои владения. Теперь ты будешь Мальчиком Королем, мой Господин и Повелитель. И это твое законное право. Ты не только спас Фантазию, когда явился сюда. Ты все это сотворил! Мы все, и даже я сама, — твои творения! Ты Великий Всезнай! Почему же тебя пугает возможность взять власть, которая принадлежит тебе по праву?
Пока она говорила, глаза Бастиана заблестели холодным блеском. А она рассказывала ему о новой, совсем новой Фантазии, о таком Мире, который во всех мельчайших подробностях создан по вкусу Бастиана и отвечает его тайным желаниям, где он по своему капризу может создавать и уничтожать, где нет для него никаких границ и условий, где каждое создание, доброе или злое, красивое или уродливое, глупое или мудрое, возникает лишь по его желанию, а он почетно и таинственно властвует надо всем и по своей прихоти управляет судьбами в вечной игре, решая участь каждого по своему произволу.
— Только тогда, — заключила она, — ты будешь действительно свободен, свободен от всего, что тебя ущемляет, свободен делать все, что хочешь. А разве ты не хотел найти свое Истинное Желание? Вот оно, это оно и есть!
В то же утро лагерь поднялся с места, и многотысячный караван под предводительством Бастиана и Ксайды, плывущих впереди в коралловом паланкине, пустился в путь к Башне Слоновой Кости. Бесконечная колонна тянулась по запутанным путям Лабиринта. И, когда под вечер ее первые ряды достигли Башни Слоновой Кости, хвост лишь перешел границу цветущего сада.
Прием, оказанный Бастиану, был таким торжественным, о каком он мог только мечтать. Здесь были все, кто принадлежал ко двору и к свите Девочки Королевы. На зубчатых стенах и крышах дворца стояли стражники-гномы и, изо всех сил надувая щеки, трубили в блестящие трубы. Жонглеры показывали фокусы. Звездочеты предсказывали Бастиану счастье и величие. Кондитеры пекли торты высотой с гору. А министры, придворные, сановники и вельможи шли рядом с коралловым паланкином, провожая его в сутолоке и давке толпы по главной улице, которая становилась все уже и уже, как бы закручиваясь в спираль вокруг Башни Слоновой Кости, похожей по форме на огромную кеглю, — туда, где большие ворота вели внутрь дворца. Бастиан в сопровождении Ксайды и всех вельмож и сановников поднялся по белоснежным ступеням широкой лестницы, прошел по всем залам и коридорам и через вторые ворота дворца. Поднимаясь все выше и выше, миновав зимний сад, где стояли звери, цветы и деревья из слоновой кости, перебравшись по высоким мостикам, он дошел наконец до самых последних ворот. Пройдя через них, он хотел проникнуть в павильон в виде цветка магнолии, венчающий верхушку башни. Но оказалось, что цветок закрыт, словно на ночь, а последний отрезок пути, ведущий к нему наверх, — без выступов, без ступеней и так крут и гладок, что никто не может по нему взобраться.
Бастиан вспомнил, что и тяжело раненый Атрейо не мог тогда взойти наверх, во всяком случае самостоятельно, своими силами. Потому что никто из поднявшихся туда не знает, как это ему удалось. Это может быть только даровано.
Но ведь Бастиан не Атрейо. Если это должно быть даровано как милость, то отныне дарить эту милость будет сам Бастиан. И он никому не даст задержать себя на этом пути.
— Зовите сюда мастеров — резчиков и плотников! — приказал он. — Пусть вырубят ступени на этой гладкой поверхности! Или сколотят лестницу! Или придумают еще что другое! Я желаю занять свое место там, наверху!
— Господин, — осмелился возразить ему старейший советник, — там, наверху, обитает наша Златоглазая Повелительница Желаний, когда она здесь, у нас.
— Делайте, что я повелел! — прикрикнул на него Бастиан.
Вельможи и советники побледнели и отступили назад. Но они подчинились, призвали мастеров, и те, вооружившись тяжелыми молотками и стамесками, резцами, зубилами и долотами, принялись за работу. Однако, как они ни старались, какие усилия ни прилагали, им не удалось выбить из крутого склона даже самого маленького кусочка. Зубила, долота и стамески выпадали у них из рук, и на гладкой поверхности не оставалось ни единой царапины.