В колеблющемся свете свечей стеклянные глаза лисы, совы и огромного орла поблескивали, словно живые. Громадные тени чучел на стене чердака пугали.
Башенные часы пробили семь.
* * *
Атрейо вышел из дома и стал бесцельно бродить по улицам.
Город показался ему очень большим. Одни кварталы состояли сплошь из маленьких домишек, таких низких, что он мог легко дотянуться до водосточного желоба на крыше, в других же возвышались громадные дворцы, фасады которых были украшены скульптурами. Однако все они изображали либо скелеты, либо химер со страшными рожами, щерившимися на одиноко бредущего путника.
И вдруг Атрейо застыл как вкопанный.
Где-то невдалеке раздался жуткий душераздирающий вой, надрывный жалобный стон, такой отчаянный и безнадежный, что у Атрейо защемило сердце. Всю заброшенность чудищ Тьмы, все тяготевшее над ними проклятье выражал этот хриплый вой, не прекращавшийся ни на мгновение. И многоголосое эхо отражалось от стен всех зданий, даже самых отдаленных. Атрейо стало казаться, что это воют рыскающие по округе стаи голодных волков.
Недолго думая двинулся он на звук, который тем временем стал стихать, превращаясь в прерывистое всхлипывание, и в конце концов совсем пропал. Атрейо не сразу сообразил, куда идти. Миновав ворота, он оказался в узком темном дворе, пересек его, увидел еще одни ворота. И они привели его к грязной и сырой мусорной яме. У проема в стене сидел на цепи гигант-оборотень. Судя по его виду, он умирал с голоду: обтянутые шелудивой шкурой ребра можно было пересчитать все до единого, позвонки на спине выпирали как зубья пилы, а язык вывалился из полуоткрытой пасти.
Атрейо не спеша пошел к нему. Когда оборотень его заметил, он резко вскинул свою могучую голову. Глаза его вспыхнули зеленым огнем.
Мальчик и оборотень молча уставились друг на друга. Это длилось долго, потом оборотень негромко, но грозно взревел:
— Уходи, дай мне спокойно умереть!
Атрейо не сдвинулся с места. И ответил тихо:
— Я услышал твой зов и пришел к тебе. Оборотень снова уронил голову.
— Я никого не звал, — прохрипел он. — Это был мой предсмертный вой.
— Кто ты? — спросил Атрейо и приблизился к нему еще на шаг.
— Я — Гморк, оборотень.
— Почему ты на цепи?
— Они забыли меня, когда уходили.
— Кто — они?
— Те, кто посадил меня на эту цепь.
— А куда они ушли?
Гморк ничего не ответил. Он пристально глядел на Атрейо из-под полуприкрытых век, словно изучая его. После долгого молчания он спросил:
Ты не здешний, юный чужестранец, ты не житель этого города, этой страны. Что тебе здесь надо?
Атрейо поник головой.
— Сам не знаю, как я сюда попал. Как называется этот город?
— Это столица одной из самых известных областей фантазии, — ответил Гморк. — Нет другого города, о котором рассказывали бы столько сказок. Ты, небось, тоже слыхал про Город Призраков, столицу Тьмы?
Атрейо медленно кивнул.
Гморк не отрывал от него взгляда. Он был поражен, что этот зеленокожий мальчик спокойно смотрит на него и в его больших черных глазах нет страха.
А ты? Кто ты?
Атрейо ответил не сразу:
— Я — Никто.
— Что это значит?
— Это значит, что прежде у меня было имя, но теперь его не следует больше произносить. Вот и выходит, что я — Никто.
Оборотень слегка оскалился, обнажив устрашающие клыки, — видимо, так он улыбался. Кто-кто, а уж он-то все знал про самые темные стороны души и каким-то образом вдруг почувствовал, что перед ним достойный противник.
— Если дело обстоит так, как ты говоришь, — прохрипел Гморк, — тогда Никто меня не услышал и Никто ко мне не подошел. И Никто со мной не разговаривает в мой смертный час.
Атрейо снова кивнул. Потом спросил:
Хочешь, чтобы Никто спустил тебя с цепи?
Снова в глазах оборотня вспыхнуло зеленое пламя. Он принялся чесаться, как шелудивый пес, и облизывать губы.
Он принялся чесаться, как шелудивый пес, и облизывать губы.
— Ты готов это сделать?! — воскликнул он. — Спустить с цепи голодного оборотня? Да знаешь ли ты, что предлагаешь? Никто не может быть во мне уверен!
— Да, — согласился Атрейо. — А я и есть — Никто. Но почему я должен тебя бояться?
Он хотел было подойти поближе к Гморку, но тот снова угрожающе зарычал. Мальчик отпрянул.
— Так ты н е х о ч е ш ь, чтобы я тебя освободил? — спросил он.
Оборотень — так, во всяком случае, показалось Атрейо — вдруг смертельно устал.
— Тебе это не под силу, малыш. Но если бы тебе это удалось, я не поручусь, что не разорвал бы тебя в клочья. Хотя это отодвинуло бы мою смерть всего на час или два. Поэтому тебе лучше не подходить ко мне. Дай мне спокойно сдохнуть.
— А может, — сказал Атрейо после паузы, хорошенько все обдумав, — я найду, что тебе дать пожрать. Я мог бы пойти в город и поискать.
Гморк медленно раскрыл глаза и поглядел на мальчика. Зеленое пламя в его зрачках угасло.
— Иди к черту, дурак! Хочешь продлить мне жизнь до того мига, когда сюда подступит НИЧТО, да?
— Я просто подумал, — пробормотал Атрейо, — что, если я тебе принесу еду и ты не будешь голоден, я смогу подойти к тебе и спустить тебя с цепи. Только и всего.
Гморк заскрежетал зубами.
— Неужели ты думаешь, что я сам давным-давно не перегрыз бы эту цепь, если бы она была обыкновенной?