— У вас поврежден источник энергии, капитан. Необходимо немедленно обработать вашу голову спреем.
Элфи уже открыла рот, чтобы начать протестовать, но его тут же заполнила струя антирадиационной пены.
— А что, подождать с этим нельзя? — отплевываясь, возмутилась она.
— Простите, капитан, но сейчас дорога каждая секунда. Майор желает выслушать ваш отчет до того, как мы взорвем бомбу.
Элфи чуть ли не на руках потащили к командному пункту. Зачистчики из Быстрого реагирования поспешно ликвидировали всякие следы осады. Техники демонтировали тарелки связи и готовились отсоединить кабели. Платформу уже отвели к временному порталу. Биобомба не пощадит никого, поэтому нужно было срочно убираться.
Крут ждал её на ступеньках шаттла.
— Элфи! — воскликнул он. — Я хотел сказать, капитан Малой. Очень рад видеть тебя живой и здоровой.
— Да, сэр. Спасибо, сэр.
— И к тому же ты вернула золото. Достойное завершение твоих подвигов.
— Ну, не все золото, майор. Примерно половину.
— Не переживай, — отмахнулся Крут. — Скоро вернем и остальное.
Элфи стряхнула со лба антирадиационную пену.
— Я уже думала об этом, сэр. Видите ли, у меня родился план, который позволит избежать ненужных жертв. Фаул допустил ещё одну ошибку. Некоторое время назад он похитил меня и ввез в свой дом — это однозначно толкуется как приглашение. Потом он меня отпустил — но забыл запретить мне возвращаться . Следовательно, я могу беспрепятственно проникнуть в дом и стереть память у всех его обитателей. Золото мы спрячем в особняке, а завтра ночью ещё раз остановим время и…
— Нет, капитан.
— Но, сэр…
Лицо Крута вновь приобрело привычный багровый оттенок.
— Нет, капитан. Я не буду обращаться с этой просьбой к Совету. И ради кого? Ради какого-то вершка, промышляющего похищениями! Нет, даже не упрашивай. У меня есть приказ, и если уж я начал рыть туннель, то иду, как правило, до самого конца.
Крут повернулся и нырнул в шаттл, однако Элфи не отставала.
— Но та девушка, сэр! Она же ни в чём не виновата!
— Это, так сказать, отходы производства. На каждой войне есть невинные жертвы. Впрочем, она сама выбрала свою судьбу, встав не на ту сторону. Я ничего не могу для неё сделать.
Элфи не верила своим ушам.
— Отходы производства? Да как вы можете так говорить? Жизнь — это жизнь.
Крут резко обернулся и схватил её за плечи.
— Ты сделала всё, что могла, Элфи, — сказал он. — Никто не смог бы сделать больше. Ты даже вернула большую часть выкупа. Но сейчас ты переживаешь острый приступ «стокгольмского синдрома», как это называют вершки: ты прониклась симпатией к своим похитителям. Не волнуйся, это пройдет. Но эти люди в особняке — они знают о нас. И ничто их уже не спасет.
— Это не совсем так. — Жеребкинс оторвался от своих расчетов. — С технической точки зрения. Кстати, Элфи, с возвращеньицем.
— Что ты имеешь в виду? Что значит «не совсем так»? — опешила Элфи, даже забыв поприветствовать кентавра.
— О, я прекрасно себя чувствую, спасибо, что спросила.
— Жеребкинс! — в один голос выкрикнули Элфи и Крут.
— Ну, как сказано в Книге:
Когда ни чары, ни волшба не преуспеют
И золото добыть вершок сумеет,
Пускай он этим золотом владеет,
Покуда вечный сон его не одолеет.
Так что, если этот паренек выживет, победа останется за ним. Вот так вот. Даже Совет не пойдёт против Книги.
Крут поскреб подбородок:
— И меня это должно волновать?
— Нет. — Жеребкинс невесело рассмеялся. — На мой взгляд, эти ребята всё равно что ходячие мертвецы.
— Мертвец должен лежать в могиле, Жеребкинс.
— Это приказ?
— Вот именно, солдат.
— Я не солдат, — ответил Жеребкинс и нажал на кнопку.
Дворецки был очень удивлен.
— Вы отдали ей золото?
— Примерно половину, — кивнул Артемис. — Но у нас ещё остался хороший запасец на чёрный день. Приблизительно пятнадцать миллионов долларов согласно нынешним рыночным ценам.
Обычно Дворецки не задавал вопросов. Однако на сей раз он не удержался:
— Но, сэр, почему вы это сделали?
— Есть причины, — улыбнулся Артемис. — Я счел, что мы кое-чем обязаны капитану. И расплатился за оказанные услуги.
— И это все?
Артемис опять кивнул. О своем желании он рассказывать не стал. Это ведь могли расценить как проявление слабости.
— Хм, — многозначительно хмыкнул Дворецки, очевидно, сделав какие-то выводы.
— Ну а теперь пора отпраздновать нашу победу, — с энтузиазмом заявил Артемис, ловко меняя тему. — Давайте-ка выпьем шампанского.
И, ускользая от проницательного взгляда Дворецки, поспешил на кухню.
Когда туда же подошли остальные, Артемис уже наполнил три бокала знаменитым шампанским «Дом Периньон».
— Конечно, я ещё слишком мал для этого напитка, но, думаю, мама не стала бы ругать меня.
Дворецки почувствовал, что Артемис что-то скрывает. Однако, не сказав ни слова, взял протянутый ему высокий хрустальный бокал.
— А мне тоже можно? — Джульетта с беспокойством посмотрела на брата.
— Сегодня можно. — Он набрал в грудь воздуха. — Знаешь, сестричка, я очень тебя люблю.
Джульетта насупилась — некоторые местные парни находили эту её привычку очень даже милой — и хлопнула брата по плечу.
— Ты, братец, слишком чувствителен для телохранителя.
— И вы хотите, чтобы мы это выпили, да, сэр? — Дворецки посмотрел своему хозяину прямо в глаза.