— Далеко ещё? — спросил у вьетнамца Артемис.
Нгуен ткнул пальцем в сторону чёрного треугольника под ржавой пожарной лестницей.
— Там она живёт, внизу. И никогда оттуда не выходит. Даже за рисовой водкой и то кого-нибудь посылает. Ну что, вы довольны? Я могу идти?
Артемис словно бы не услышал последнего вопроса. Перешагивая через грязные лужи, он направился прямо к дыре под лестницей. В черноте что-то зашебуршалось.
В черноте что-то зашебуршалось.
— Дворецки, передай мне, пожалуйста, очки.
Слуга отстегнул от пояса очки для ночного видения и вложил их в протянутую руку Артемиса. Зажужжал механизм, объектив аппарата автоматически настраивался на нужное освещение.
Артемис закрепил очки на лице. Все вокруг приобрело зеленоватый оттенок. Он глубоко вздохнул и впился взглядом в колеблющийся мрак теней. На плетеном коврике из рафии, окруженное пустыми бутылками из-под рисовой водки, сидело на корточках и беспокойно дергалось какое-то непонятное существо. Артемис отрегулировал резкость. Существо оказалось маленьким, необычайно маленьким, просто карликовых размеров. Оно с головой куталось в грязную шаль, так что наружу торчала лишь одна кисть, причём зелёного цвета. Но, с другой стороны, через очки для ночного видения все выглядит зелёным.
— Мадам, — произнес Артемис, — у меня к вам есть одно предложение.
Существо сонно затрясло головой.
— Водки, — прохрипело оно скрежещущим голосом, как будто кто-то провел по стеклу гвоздем. — Водки, англичанин.
Артемис улыбнулся. Ага, способности к языкам, неизбывное отвращение к свету. Сходится, сходится…
— А точнее, ирландец, — поправил он. — Так как насчёт предложения?
Целительница с хитрым смешком покрутила костлявым пальцем:
— Сначала пить, потом говорить.
— Дворецки?
Слуга полез в карман и выудил оттуда пол-литра лучшего ирландского виски. Артемис взял у него бутылку и, отступив на шаг от черноты под лестницей, многозначительно побулькал. Он едва успел снять очки, как похожая на лапу рука протянулась к нему из тени и схватила бутылку. Пятнистая зелёная рука. Сомнений больше не оставалось.
Артемис едва подавил торжествующую улыбку.
— Дворецки, заплати нашему другу, — приказал он. — Полностью. И запомните, мистер Нгуен, всё должно остаться между нами. Вы ведь не хотите встретиться с Дворецки ещё раз?
— Нет-нет, господин Фаул, что вы! На моих устах печать молчания.
— И не забывайте об этом. Иначе Дворецки запечатает ваши губы навеки.
Нгуен пустился по переулку прочь, испытывая такое облегчение — ещё бы, остался жив! — что даже не потрудился пересчитать пачку американских долларов. На него это было совсем не похоже. Однако деньги он получил полностью — все двадцать тысяч. Неплохо за полчаса работы.
Тем временем Артемис снова надел очки и повернулся к целительнице:
— Мадам, честно говоря, только вы можете мне помочь.
Кончиком языка старуха слизнула капельку, блестевшую в уголке рта.
— Да, ирландец. Больная голова. Гнилой зуб. Я лечить.
Артемис присел на корточки.
— Мадам, я совершенно здоров, если не считать лёгкой аллергии на пылевых клещей, но тут, я думаю, вы бессильны. Нет, мне нужно кое-что другое. Ваша Книга.
Старуха замерла. Глаза, воззрившиеся на Артемиса из-под шали, ярко блеснули.
— Книга? — осторожно переспросила она. — Я книги не знать. Я людей лечить. Ты хочешь книга, ты идешь библиотека.
— Да никакая вы не целительница, — с показной усталостью вздохнул Артемис. — Вы — из волшебного народца, вы летучий дух, спрайт, п'шог, ка-далун. Языков и названий много, но суть одна. Повторяю, мне очень нужна ваша Книга.
Долгое мгновение старуха молчала, после чего резким движением скинула со лба шаль. В зеленом свете очков ночного видения её лицо напомнило Артемису маску, какие обычно надевают на Хэллоуин. Над длинным крючковатым носом горели щелочки золотистых глаз. Кончики ушей были заострены, а пристрастие к алкоголю придало коже целительницы серовато-жёлтый оттенок.
— Если ты знаешь о Книге, человек, — медленно промолвила она (очевидно, виски уже начало действовать на неё), — то знаешь и о волшебной силе, которая содержится здесь, в моей руке.
— Если ты знаешь о Книге, человек, — медленно промолвила она (очевидно, виски уже начало действовать на неё), — то знаешь и о волшебной силе, которая содержится здесь, в моей руке. Я способна убить тебя одним движением пальца!
— Сомневаюсь, — пожал плечами Артемис. — Вы, наверное, давно не смотрелись в зеркало. Рисовая водка притупила ваши способности. Вы уже почти труп. Всё, что вы можете, это выводить бородавки. Жалкое зрелище. Я здесь, чтобы спасти вас, но… в обмен на Книгу.
— С чего бы человеку вдруг понадобилась наша Книга?
— А это уже не ваша забота. Итак, о возможных вариантах нашего с вами сотрудничества…
Острые уши целительницы чуть дрогнули. Возможные варианты?
— Вариант первый: вы отказываетесь отдать мне Книгу, и мы возвращаемся домой, оставив вас гнить на этой помойке.
— Договорились, — быстро согласилась старуха. — Этот вариант меня устраивает.
— Постойте, не торопитесь. Если мы уедем без Книги, то максимум через день вы умрете.
— Через день? Ха-ха! Через день! — Целительница расхохоталась. — Да я переживу тебя ещё лет на сто. Даже те из нас, кто ушёл сюда, в мир людей, живут веками.