Единственное сходство — яркий клетчатый пиджак… Заключение о вменяемости Бауэра даст психиатрическая экспертиза в ближайшие дни. Продолжается война мафий. Только что получено сообщение о вооруженном налете на помещение торговой фирмы «ЮП» в Бескудниково. Есть убитые, подробностей полиция не сообщает. По сведениям, полученным из неофициальных источников, этот налет и налет на редакцию «Садового кольца» совершены, по всей видимости, одной и той же преступной группой. На это указывает… оружия… Из Царицына передают: завершена ликвидация окруженной позавчера группы экстремистов из «Фронта «Декабрь». В заключительной операции принимали участие спецподразделения Русского территориального корпуса, использовавшие боеприпасы с ослепляющим газом «блаублюме». За три дня боев шесть экстремистов погибли, сорок один взят в плен.
Командир группы бежал, очевидно, еще до того, как кольцо окружения замкнулось.
На счету ликвидированной группы десятки убийств, уничтожение построек и посевов, отравление водоемов. Начала работу следственная группа криминальной полиции. В окрестностях тихого до последнего времени Владимира около десятка молодых людей, вооруженных охотничьими ружьями и бутылками с горючей жидкостью, окружили ферму, принадлежащую Эрнсту Клюге.
Однако фермер и двое его сыновей сумели дать отпор бандитам. Нападавшие отступили, унося раненого. Ущерб, составивший полторы тысячи марок, будет возмещен страховым фондом «Селбстабвер». Этот же фонд финансирует создание фермерских отрядов самообороны. Патриарх Московский и Владимирский Нестор призвал единоверцев не поднимать оружия на сограждан, к какой бы конфессии они не принадлежали. Профсоюз транспортных и неквалифицированных рабочих призвал к всеобщей забастовке с требованием отставки президента и правительства и передачи всей полноты власти рабочим комитетам на местах. Московская полиция пополнила свои ряды: первым же указом рейхсминистра внутренних дел Полицеймако четыреста армейских резервистов унтер-офицерского состава наденут полицейские мундиры. Это временная мера, заявил министр, полиция не собирается отказываться от контрактного принципа комплектования. Из центра космической связи сообщают: продолжается совместный полет воздушно-космического аппарата «Алтай», стартовавшего девятого июня с аэродрома военно-воздушной базы «Абакан-17», и пилотируемого трабанта «Академие», на борту которого, как известно, находится сейчас женский экипаж. После коррекции орбиты «Алтай» приблизился к «Академие» на расстояние около полукилометра. Неисправности в системе поиска и сближения устранены, и если все пойдет, как задумано, Вера Ангелова, Бригитта Хехст и Анна-Мария де Билль вернутся на Землю уже сегодня, а их место займет пилот-инженер Валерий Скопцов, который будет поддерживать работу систем трабанта до прибытия следующего штатного экипажа. Как сказал руководитель программы «Академие» доктор Гюнтер Зигель, такое сотрудничество должно стать обычным делом не только в космосе, но и на Земле…
Ладно… Я смыл пепел, еще раз мысленно перебрал все предметы, остающиеся после нас в тех коттеджах, которые мы занимали, — нет ли чего-нибудь среди них специфического? Пожалуй, нет. Естественно, всего знать нельзя, но все же… В большую дорожную сумку я бросил все наши деньги, аптечку, свой раухер, блок памяти от «Алконоста» Якова и, наконец, ББГ-камеру. Получилось около пуда.
Распылил одортель в комнатах, где мы жили, обрызгал себя и Вахтанга — он сидел, как я ему приказал, неподвижно, закрыв глаза и зажав уши, — наверное, этого не требовалось, зачем я так с ним?.. — еще раз оглянулся по сторонам, достал из шкафа новую свою куртку, обрызгал ее, надел… вот теперь, кажется, все. Да, все. Можно идти.
Снаружи был туман, густой, как сметана. Когда такой туман, что-то странное начинает происходить со звуками: привычные, повседневные — речь, птицы, автомобили — почти не слышны, зато откуда-то прилетают непонятные шелесты, скрежеты, скрипы, вздохи, гудки… Я шел впереди, едва различая тропу под ногами, Вахтанг следом, механически-легкий, пустотелый, а вдали кто-то терзал огромным смычком огромную скрипку. Наших шагов слышно не было.
На берегу на нас обрушился преувеличенный туманом скрип уключин и плеск воды под веслами. Невидимая лодка кружила вокруг, потом исчезла. Наверное, утонула.
До заросшего тальником овражка, куда я вел Вахтанга, было метров четыреста, но путь этот показался мне едва ли не бесконечным. Проклятый туман искажал не только звуки. Наконец мы пришли.
По дну овражка сквозь заросли вела узкая, почти незаметная тропа. По тропе мы дошли до крошечной пролысины в тальнике. Здесь было старое кострище, несколько ящиков и чурочек, пригодных как на дрова, так и для сиденья, и солидная куча пузатых баночек из-под баварского — безналоговый ночной бар.
— Пришли, — сказал я, сбрасывая с плеча сумку. — Садись… вот сюда.
Вахтанг сел. Команды он выполнял мгновенно, без малейшей заминки.
— Садись… вот сюда.
Вахтанг сел. Команды он выполнял мгновенно, без малейшей заминки.
Пожалуй, это единственный способ опознать «буратино». Человеку нужно хотя бы четверть секунды — понять что от него требуется…