Надежды девушек на придворную карьеру были, если подумать, вполне логичными. Власть современного короля сопоставима с президентской, а то и превосходит её. Вокруг политиков такого класса всегда формируется команда помощников. С этой точки зрения, соученицам Никки было глупо упускать такую прекрасную возможность попасть в число приближённых лиц королевы. Маугли, понимая это, вздохнула и дипломатично сказала:
— Я подумаю.
Майсофт танцевала с Эксминым и жаловалась ему, что ничего не успевает, что преподавание и научная работа требуют столько времени… на личную жизнь его уже не хватает…
Грустные жалобы странно контрастировали с радостными интонациями в голосе молодой женщины. Профессор Эксмин умело вёл даму в танце и успевал её утешать хорошо поставленным голосом:
— Перечень того, что мы хронически не успеваем сделать в своей жизни, длинен и навевает тоску. Но взбодритесь, Элен! В конце концов, то, что мы успели сделать, — важнее.
В углу одного из парижских кафе сидела профессор Гуслик в обычной неопределённой одежде, посматривала на веселящуюся публику и потягивала изумрудного цвета коктейль — судя по всему, кислый.
Но взбодритесь, Элен! В конце концов, то, что мы успели сделать, — важнее.
В углу одного из парижских кафе сидела профессор Гуслик в обычной неопределённой одежде, посматривала на веселящуюся публику и потягивала изумрудного цвета коктейль — судя по всему, кислый.
Раздалась мелодия старинного вальса, и большинство танцующих отошли в сторонку. Лунный вальс не прост и требует немалой подготовки от танцоров. В центре зала остались кружиться лишь несколько пар, и среди них выделялась самая красивая и высокая — Дзинтара с Фебом. Ради бала русская принцесса сменила наряд гавроша на белое платье колоколом, а греческий бог оделся испанским идальго. Ловкость и грациозность этой пары вызвала всеобщее восхищение. После танца они были вознаграждены аплодисментами и градом конфетти из хлопушек.
Взаимоотношения между Дзинтарой и Фебом балансировали в точке ласкового сарказма и иронической нежности.
Они спорили всё время и обо всём.
Феб тоже был поэтом и тоже учился на биофакультете. Но, в отличие от Дзинтары, склонявшейся к ботанике, Феб занимался разделами нейронауки, посвящёнными человеческому восприятию и феномену интуиции.
Юноша часто выбирал принцессу подопытным кроликом.
Подав разгорячённой танцем Дзинтаре бокал с шипучим соком, он строго спросил:
— Ты знаешь, что у человека два зрения? Одно — фовеальное, а другое — периферийное?
Дзинтара молча пьёт сок и с подозрением смотрит на Феба.
— Внимательно вглядись в моё божественное лицо. Глаз не отводить! Видишь, что только моё лицо имеет для твоих глаз наивысшее разрешение?
Феб умел фокусировать на себе внимание!
— Моё изображение находится в самой чувствительной, фовеальной области твоей сетчатки. Если я отвожу в сторону руку, то она выглядит для тебя размытой. Чтобы увидеть, что я держу в руке, тебе придётся передвинуть пятно своего фовеального, наивысшего качества, зрения.
Дзинтара невольно перевела взгляд на отставленную руку Феба. На чёрном рукаве — серебряное испанское шитьё, а в ладони ничего нет. Жулик!
— Твоё зрение настроено верно — по сравнению с моим лицом весь остальной мир скучен и малоинформативен. Для него достаточно периферийного восприятия «на всякий случай»: способности замечать крупные и двигающиеся объекты, не отвлекаясь на мелочи.
Принцесса величественно повернула голову и остановила своё фовеальное зрение на Русской Ёлке. Но Феб не отпустил добычу. Он снова поймал взгляд принцессы и спросил голосом экзаменатора:
— У меня умные глаза?
— Да, — нехотя призналась она.
— А как ты догадалась? — потребовал он анализа. — По каким признакам?
Дзинтара сердилась, но не могла обосновать свой интуитивный вывод.
— Интуиция — совершенно загадочное свойство человеческого мозга, — провозгласил Феб. — Понимания именно этого феномена нам не хватает для создания человекоподобных по интеллекту компьютеров. Интуиция лежит в основе самых гениальных прозрений человека, а мы так и не раскрыли её природу!
— Ну, раз за эту проблему взялся ты, то волноваться больше не о чем! — изо всех сил старалась быть ироничной Дзинтара.
Феб снисходительно улыбнулся на её попытку уколоть.
— Дзинтара, признайся, что твоя жизнь была безнадёжно скучна до моего появления!
— Что ты будешь делать, если я откажусь это признавать?
— Я прощу тебе эту маленькую ложь!
— Феб, ты так долго любовался на своё отражение в небесных сферах, что приобрёл жуткий комплекс Нарцисса! Ты так самовлюблён и нахален!
— Дзинтара, ты так умна, неужели ты не видишь, что это лишь маска, под которой прячется робкий и застенчивый человек, неуверенный в себе? — звучным, располагающим голосом спросил Феб.
— Не хочется ли тебе пожалеть и воодушевить его — хотя бы братским поцелуем?
Дзинтара с сомнением смотрела на Феба, сохраняющего невозмутимость на симпатичной физиономии. Шутит он или серьёзен? С ним нельзя быть ни в чём уверенным.
Рождественский Бал закончился, и все поаплодировали его изобретательным организаторам.
После бала Джерри отправился провожать Никки в башню Леопардов. Они шли медленно, и она держала его под руку.