Лифт остановился и с облегчением выпустил из себя шестерых молодых людей, окружённых облаком ароматов и ещё каких-то сияний и искр.
Юноши провели своих дам в зал приёмов. На пороге все дружно охнули и остановились.
Нынешний Рождественский Бал превзошёл все предыдущие.
Зал был разбит на четыре зоны. В одном углу раскинулся рождественский парижский Монмартр — в сияющих деревьях, увитых гирляндами лампочек, и в уютных кафе, где и в самом деле можно было закусить. В другом углу высилась легендарная Русская Ёлка — вся в расписных национальных игрушках. Засмотревшийся на чудесное дерево имел шанс попасть ногой в полынью в антарктическом углу зала, где ледяные гроты и скалы образовывали полупрозрачный сверкающий дворец, по коридорам которого бродили пингвины и носились на коньках студенты. Ещё один угол зала выглядел нью-йоркским Таймс-сквером со знаменитым стеклянным шаром, разбивающимся с двенадцатым ударом новогодних часов. В лунном Таймс-сквере и вокруг Русской Ёлки студенты уже вовсю танцевали, а в пещерах ледяного дворца с визгом развернулись подозрительные игры — то ли прятки, то ли догонялки.
Зал изнуряюще благоухал модным запахом «Цветок винограда» и блистал цветными платьями девушек и элегантными костюмами юношей — полной коллекцией фраков и смокингов. Немало высадилось, прискакало и присеменило карнавальных пиратов, ковбоев и придворных щеголей разных эпох.
В этом году среди девушек вошли в моду волосы цвета чёрного жемчуга — всех оттенков чёрности, зелёности и жемчужности. А самой писк-причёской считались зеркальные волосы а'lа «ртутный цветок». Слишком блестящие причёски ослепляли окружающих, и некоторые юноши позволяли себе ехидные шуточки.
Но быстро жалели об этом.
Студенты ели, танцевали и развлекались. В парижском кафе «Таверна» Олени поздравляли именинницу в бледно-лиловом платье. Девушка с раскрасневшимся лицом дула на торт со свечами. В соседнем кафе компания Леопардов дискутировала о полётах и машущих крыльях. Кто-то кричал, что сил человека не хватит на долгий машущий полёт даже на Луне; другие возражали, что никто не против восходящих терминов, позволяющих парить, но взмахи крыльев дадут пилоту маневренность и свободу. Группка спорящих Драконов стояла возле красивого светящегося фонтана, но не обращала на него внимания, углубившись в сложный политический спор. Раскрасневшиеся Драконы давно вышли за рамки дипломатического протокола; из фонтанного булькания выныривали отдельные колкие реплики:
— Слава богам, я — не шотландец!
— Я, шотландец, тоже этому рад…
— Ты беспробудно туп!
— Вижу, что себя прощать легко и даже приятно…
— Взрослые — они взрослые и есть. Что с них взять, кроме генетического материала…
— Инфляция, амплификация… иллюзия понимания — это главный враг понимания…
— Я бы купил твой мозг для исследования. Он меня заинтересовал!
Все преподаватели тоже пришли на Рождественский Бал.
Профессор Дермюррей, одетый в унылый коричневый костюм, брюзгливо осмотрел сложную причёску и замысловатый наряд из жемчужной парчи профессора Майсофт и высказался:
— Теперь я понимаю, почему вы вовремя не предоставили полугодовой отчёт!
Эксмин, стоявший неподалёку, быстро обернулся и сказал:
— Как удачно, что ношение шпаг вышло из моды — мужчины теперь могут безбоязненно хамить дамам.
Майсофт поглядела на профессора Эксмина с таким чувством благодарности, что воздух между ними засветился.
— Не учите меня этике! — вспыхнул Дермюррей.
Профессор Эксмин презрительно скривил губы:
— Мне это не под силу — насколько я наслышан об известной бразильской истории. Речь идёт всего лишь об этикете. Это должно быть не очень сложно даже для вас.
Дермюррей побагровел, резко развернулся и ушёл.
Профессор Майсофт влюблённо смотрела на своего рыцаря.
На балу Никки обступила группа девушек — преимущественно, Дракониц, но там были и пара Сов, и даже первокурсница из Леопардов — та самая, всегда смотревшая на Никки с раздражающим обожанием.
— Нам нужно серьёзно поговорить, ваше величество! — первой начала Тина-Дракон.
— К чему такие церемонии? — удивилась Никки. — Давайте поговорим.
— Ты стала королевой, и тебе нужны настоящие подруги и помощницы! — решительно сказала Тина.
Группа девушек смотрела на Никки с ожиданием. Самая прямолинейная или просто тупая, Кора-Дракон сказала:
— У королев всегда есть фрейлины! Они тоже живут в королевских дворцах!
Кандидатки во фрейлины покосились на Кору и заговорили все сразу:
— Тебе нужна политическая поддержка…
— Мы будем сортировать почту и отвечать твоим поклонникам…
Кора-Дракон:
— Может, среди них найдутся симпатичные мальчики…
Девушки деловито оглядывали платье Никки:
— Мы будем работать над твоим имиджем!
— Ты должна быть самой красивой и элегантной…
— Ты такая умная и интересная…
Кора-Дракон:
— Особенно интересно — почему ты такая умная?
Фрейлины дружно шумели:
— Ты ещё столько не знаешь…
— Мы тебе поможем во всём разобраться!
Кора-Дракон опять была откровеннее всех:
— И ты нам когда-нибудь поможешь!
Никки с сомнением слушала обступивших её девушек и уже совсем было собралась расстроить планы будущих фрейлин, но потом спохватилась и подумала, что королеве надо уметь находить общий язык со всеми людьми и использовать их сильные стороны. А эйнштейнианцами тем более пренебрегать не стоит. Может, придумать этому клубу фрейлин какое-нибудь толковое занятие в Гринвич-Центре? Помощь детям-сиротам?