— Ну… — Тимофей устало откинулся на подушки. — В конце концов, думаю, что мир не кончается за стенами города магов… Хотя, конечно, это поступок.
Вигала тихо сказал:
— И даже больше, чем ты думаешь. На Эллали единственные Ворота Перехода — здесь, в городе магов. За стенами города в другой мир можно пробиться, только имея под задницей дракона. Так что маг рискует не только потерять дом и обеспеченное житье, но и жизнь. Стало быть, мы должны покинуть этот дом прежде, чем нас найдут. А нас ищут.
— Стой-стой! А мне говорили, что, выйдя на улицы города, мы тут же будем свободны. — Тимофей поудобнее уселся на мягкой пышной постели.
Леха тут же кулаком взбил подушку у него за спиной, в приступе заботливости проехавшись костяшками по ребрам. Странно, но ребра не ответили на это приступом привычной боли. Неужели эльф способен излечивать и переломы?
Вигала покрутил рукой, сделав длинными пальцами неопределенный знак. В свете, косо падавшем из окна, искристо блеснули острые кончики когтей.
— Это к нам не относится. Я и Терли… — эльф оглянулся на фигуру в углу, — залили улицы города тем, чем их заливать не следует.
Тимофей припомнил чистенькие, словно шампунем отмытые улицы города магов — и начал тихо икать от сдерживаемого смеха. Да уж, этим улицы заливать не следует.
— Вы устроили в тюрьме пожар, оглушили трех охранников.
«Хорошо хоть не убили», — хмуро подумал Тимофей.
— А один из них… скажем, его семья занимает довольно значительное место в городской системе закупок продовольствия. У вас бы его назвали мясным олигархом. Кроме того, как я слышал, он весьма переживает о потере некоего раритета, полученного в дар от богатого папеньки. Так что некоторые изменения в законе о неприкосновенности всякого, кто ступит на городскую мостовую, вполне предсказуемы.
Тимофей похолодел. А он-то рассчитывал на свободу.
— А что за раритет?
— Кинжал Виши, Бледного Принца Зари. — Вигала чуть улыбнулся. — Уж не знаю, как он попал в руки местного лавочника — пусть даже и богатого. Но он теперь ужасно сожалеет, что доверил эту ценность своему сынку. Хотя доверил из чисто отцовских побуждений — чтобы на службе было чем запугивать заключенных…
До чего ж интересные и приятные нравы в местном узилище! Значит, кинжал с серебристо-вишневым светящимся лезвием, засунутый им за ремень, был кинжалом какого-то принца.
— Кинжал, как я понимаю, магический…
— Принц Виши, — церемонно разъяснил эльф, — был мастером в некоторых вещах. Да, кинжал магический. Правда, я считаю, что такой кинжал мог создать только параноик, боящийся любого прикосновения. И не способный защитить себя сам.
— Э-э… Этот ножик, кажется, был у меня за ремнем.
А кстати, где он? Мог и выпасть и потеряться в канализационных волнах…
— Он там. — Вигала кивнул в сторону сундука, стоящего под высоким стрельчатым окном. — Я убрал, чтобы, гм… кровать под тобой вдруг не исчезла. Свойство кинжала — уничтожать всякую плоть и материю, коснувшуюся его лезвия. Только особые ножны предохраняют владельца кинжала от такого же печального исчезновения, что и его противника. Я же говорю — кинжал параноика. В самый раз для тюремщика… но уж никак не оружие воина. Вот что действительно мне удивительно — это как ты сам не исчез.
— Я был осторожен, — встревоженно оправдывался Тимофей.
Хотя ни капельки не был. Какая там осторожность при побеге. Тимофей вспомнил, как кинжал вольно касался кармана джинсов сзади, когда он засунул его за ремень. И как, простите, на нем не исчезли штаны… а за ними и он сам? Он переглянулся с побледневшим Лехой и решился на признание.
— Вообще-то я не был осторожен. Лезвие… два-три раза я чувствовал, как оно мне чуть ли не в задницу втыкается.
Вигала резко глянул на него:
— Либо ты у нас заговоренный, либо… либо у этого кинжала есть второе дно. Какое-то условие, которое ты выполнил. Или которому ты вдруг стал соответствовать…
Эльф, вдруг впавший почему-то в глубокую задумчивость, побарабанил по подлокотнику кресла. Причем не просто побарабанил, а в странном танцевальном ритме. Не чечетка, а что-то вроде шотландских народных танцев. Значит, бывает стрельба глазами, а бывает и танец руками.
— На клинке есть надпись.
— Да? — обронил Тимофей, мучительно напрягая голову и не находя в ней ни одной толковой мысли. Ничего общего ни с каким принцем в нем не было — вышел, как все, из народа. Это если предположить, что кинжал, как преданная собака, опознал в нем своего. Что же касается некоего условия — то тут и вовсе был темный лес, ни зги не видно. Разве что кинжал проявляет сочувствие к болезным и увечным.
— Короткая надпись: «Кому не нужен».
— Ну, мне он точно не нужен. — Тимофей потер виски руками.
— Может, в этом все дело? — Вигала хмыкнул и дипломатично перевел разговор на другую тему: — Папенька того охранника, наверное, сейчас волосы на заднице рвет, чтобы вернуть ножик обратно.
— Может, его подбросить?
Воображение Тимофея быстро нарисовало картину — он в женской ночной рубашке крадется по улице с кинжалом в руке. И этак с размаху всаживает кинжал в одну из оконных рам тюрьмы.
Интересно, не исчезнет ли при этом вся тюрьма?